— Извините, но, может быть, господин майор антисемит? В России это модно, но принято скрывать. Меня, поверьте, такие взгляды нисколько не задевают. В вашей разоренной стране малообеспеченные слои населения и те, кто не умеет делать деньги, все свои неудачи давно привыкли сваливать на жидов и призывать разобраться с ними. Старо, как мир! Опять же, те, кто пострадал от коммунистов, подсознательно переносят все на евреев, поскольку Карл Маркс был еврей.
— Можно подумать, что Латвия полсотни лет не прожила в составе бывшего Союза и не дала преторианскую гвардию большевиков — латышских стрелков! Можно подумать, во время последней войны среди латышей не нашлось ни одного антисемита, и из латышей не создавались дивизии СС, воевавшие против русских!
— Но мы сумели сохранить… — начал Иосиф Абрамович, однако Серов резко прервал его:
— Кто мы? От чьего имени вы сейчас говорите? От имени латышей? Тогда давайте уточним — каких? Тех, кто является потомками красных стрелков, или тех, кто вешал ваших соплеменников и записывался в СС? Или вы говорите от имени проживающих в Латвии евреев?
— Так у нас разговора не получится, — грустно вздохнул Римша.
— Отчего же? — возразил Сергей. — По-моему, мы только-только начали откровенный разговор, уважаемый Иосиф Абрамович! Так вот, я отнюдь не антисемит, как вы пытаетесь это представить, не антикоммунист и не ярый сторонник компартии или демократов. Я просто профессиональный криминальный полицейский и люто ненавижу воров всех мастей, даже если они в костюмах от Версачи, — он выразительно посмотрел на пиджак Римши. — И для меня нет разницы, такой расы или национальности преступник.
Глава «Гелиоса» упер в него недобрые темные глаза с воспаленными белками:
— А если честные люди в вашей дурацкой стране никогда не будут иметь возможности купить костюм от Версачи или Валентино и одеваться в приличных магазинах, значит, меня вы тоже считаете вором? Ну, давайте честно, до конца!
— Да! — ответ Серова прозвучал как лязг передернутого затвора, и Римша, невольно отведя взгляд, пробормотал:
— Это бизнес, у него свои законы.
— Это не бизнес, Иосиф Абрамович! И вы прекрасно об этом знаете! — Сергей встал. — Дайте мне копии договора с «Кимуром»!
— Только по официальному запросу следственных органов. Существует, знаете ли, такое понятие, как коммерческая тайна.
«Отыгрывается, — понял Серов. — Умело выбил мяч на аут, а бежать за ним, как мальчишке, придется мне. К сожалению, у него действительно прочная позиция защиты, и пробить в ней брешь практически невозможно. Даже если я поймаю Рыжова, и тот прямо покажет на Римшу, толстяк Иосиф Абрамович от всего просто отопрется, прикрываясь тем же договором, или быстро полиняет в Ригу. Однако не он режиссер в этой занятной пьесе. Один из ведущих исполнителей, может быть, но не автор и не постановщик».
— Хорошо, — сказал он вслух. — Я вернусь с официальным запросом.
— Милости прошу, — Римша встал, давая понять: пора заканчивать визит.
Руки на прощанье он не подал, чему Сергей был только рад.
Сдержанно кивнув друг другу, они расстались, как противники на безрезультатно закончившейся дуэли, когда выпущенные из пистолетов пули волею судьбы просвистели мимо, а повторные выстрелы не предусмотрены правилами.
Выйдя из «Гелиоса», Серов испытал облегчение, словно выбрался из духоты телефонной будки, откуда вчера вечером ему звонил Эмиль. Ну вот, повидались с Римшей, обменялись с ним любезностями, и теперь можно составить некоторое представление о механизме хищения денег оборотистым Рыжовым, вступившим в сговор с Иосифом Абрамовичем. Вернее, дополнить, так сказать, умозрительную картину, которую, к глубокому сожалению, к делу не пришьешь и на этом основании не наденешь на запястья Римши, украшенные золотым «Роллексом», стальные браслеты наручников.
Не заезжая к себе, Сергей направился в Росбюро Интерпола, где служил его добрый знакомый, подполковник Бушуев. На счастье, тот оказался на месте.
— О! — при виде Серова воскликнул он. — Какая редкая птица залетела в наши края. Ты по делу или решил наконец навестить старого приятеля?
