Мэри, кряжистая седовласая женщина лет пятидесяти, работала в хвостовом отсеке.
— Мэри, — заговорила Кейси, заметив ее. — Как дела с фото — и видеокамерами?
— Я так и знала, что ты спросишь. — Мэри посмотрела в блокнот. — Мы нашли девятнадцать аппаратов. Тринадцать фотографических и шесть видеокамер. Из тринадцати фотоаппаратов пять разбиты, пленки засвечены. Еще две были разряжены. Мы проявили пленки шести оставшихся. На трех из них оказались кадры, но все они были сняты до происшествия. Мы воспользовались ими, чтобы определить, кто и где сидел, поскольку «Транс-Пасифик» не предоставила нам посадочную карту.
— А видео?
— Э-ээ… Сейчас посмотрим. — Мэри вновь заглянула в записи и вздохнула. — Шесть видеокамер, двумя из них снимали внутри самолета, но только до инцидента. Я слышала о записи, которую показывали по телевизору. Должно быть, владелец унес ее с собой, когда машина приземлилась в Лос-Анджелесе.
— Возможно.
— Как насчет регистратора полетных данных? Он нужен нам для…
— Он всем нужен, — перебила Кейси. — Я делаю все, что могу. — Она оглядела хвостовой отсек, огороженный лентой. В углу на бетонном полу лежала пилотская фуражка. — Нет ли на ней имени хозяина?
— Да, внутри, — ответила Мэри. — Что-то вроде «Зен Чинг». Ярлычок пришлось переводить с китайского.
— Кто его перевел?
— Эйлин Хан из конторы Мардера. Она читает и пишет по-китайски, помогает нам. А что?
— Ничего особенного. Просто полюбопытствовала. — Кейси двинулась к выходу.
— Кейси, — сказала ей вслед Мэри. — Нам нужна запись РПД.
— Знаю, — ответила Кейси. — Понимаю.
* * *
Кейси позвонила Норме:
— Кто сможет сделать перевод с китайского?
— Ты имеешь в виду, кроме Эйлин?
— Да. Кроме Эйлин. — Кейси предпочитала держаться подальше от конторы Мардера.
— Дай подумать, — сказала Норма. — Может быть, Эллен Фонг из бухгалтерии? Когда-то она служила в ФАВП переводчиком.
— Кажется, ее муж работает у Доэрти?
— Да. Но на нее можно положиться.
— Ты так думаешь?
— Я знаю, — непререкаемым тоном отозвалась Норма.
Здание номер 102 Бухгалтерия 17:50
Кейси вошла в помещение бухгалтерии, расположенное в цоколе здания номер сто два. Было уже почти шесть вечера, и Эллен Фонг собиралась отправиться домой.
— Эллен, — сказала Кейси. — Мне нужна твоя помощь.
— Ради бога. — Эллен отличалась неизменно добродушным, веселым нравом. Ей исполнилось лишь сорок, но у нее уже было трое детей.
— Ты действительно работала в ФАВП переводчиком?
— Это было давно, — ответила Эллен.
— Мне нужно кое-что перевести.
— Кейси, в твоем распоряжении куда более компетентные специалисты…
— Я бы предпочла, чтобы этим занялась именно ты, — сказала Кейси. — Эти сведения нужно сохранить в тайне.
— Даже от Билла? — Речь шла о муже Эллен.
Кейси кивнула:
— Тебя что-то смущает?
— Ни капли. — Эллен бросила взгляд на кассету в руке Кейси. — Когда тебе нужен перевод?
— Завтра. В крайнем случае — в пятницу.
— Сделаю, — пообещала Эллен.
Акустическая лаборатория 17:55
Взяв вторую копию видеокассеты, Кейси отправилась в акустическую лабораторию «Нортона», расположенную на задах здания номер 24. Лабораторией заведовал бывший сотрудник ЦРУ из Омахи, талантливый, но на редкость мнительный инженер-электронщик по имени Джей Зейглер. Он самолично изготавливал звуковые фильтры и аппаратуру для воспроизведения, поскольку, по его словам, ни за что не доверил бы посторонним разработку оборудования, на котором ему предстояло трудиться.
Компания организовала лабораторию, чтобы помогать государственным органам расшифровывать записи — регистратора переговоров в кабине. В случае аварии правительственные служащие забирали РПК на анализ в Вашингтон. Так поступали для того, чтобы не допустить утечки сведений в прессу до окончания расследования. В этих службах работали квалифицированные специалисты по распознаванию речи, однако им не хватало опыта в анализе переговоров между пилотами, которые то и дело заглушают сирены и записанные на пленку голоса оповещателей. Все эти звуки являлись коммерческой собственностью «Нортона», и компания учредила специальную лабораторию, чтобы отсеивать их.
