Солдаты на воротах и стенах, разобравшись с куклами снаружи, спешат помочь тем, кто сражается внутри. Но десятник на воротах, выглянувший на плац, получил болт в лицо от шарика, продолжающего активно кататься, мешая в себя прицелиться.
Всё действие происходит настолько стремительно, что только сейчас разбуженные шумом солдаты в палатках, прижатых к входу во внутреннюю, подземную часть форта, выскакивают на улицу и хватают оружие. Самый бойкий десятник поднимает своих людей и командует слитный залп по шарику. Попадают, явно убавляя прыти твари, но механизм успевает выстрелить в ответ. Не убивает десятника, но пара солдат получают ранения. В общий хаос врываются ещё два стража, и парное заклинание вмораживает марионетку с веерами в кусок льда, такой же, как и у их командира.
Наконец солдаты со стен открывают стрельбу, разобрав, что происходит внутри, и ломают последнюю марионетку.
— Закройте ворота! — кричит Бронс. — Они попытаются атаковать!
Солдаты и стражи организованной толпой бросились на стены.
— Юрий! Дай свет! — приказал Франсуа одному из своих подчинённых.
Через несколько секунд в небо выстрелил источник яркого света, разогнав едва начавшую сгущаться ночную темноту, и раскрыв силуэты солдат лоялистов, двигающихся к стенам форта под чёрными плащами. До цели им оставалось не так уж и много, но на расстояние ружейного залпа они ещё не подошли. Зато для пушки расстояние было вполне подходящее.
Бронс оглянулся, но не увидел коменданта. Где бы тот сейчас ни находился, командовать он не мог.
— Орудия! Шрапнелью! Огонь!
Атакующие, очевидно, поняв, что атаку раскрывали, начали отступать, пытаясь сохранить скрытность. И потому дали артиллеристам время. Правая пушка выстрелила секунд через пятнадцать. Но расчёт поторопился, снаряд ушёл ниже и противников задело лишь краем пучка шрапнели. А вот левое оружие было куда точнее, облако мелкой стальной дроби обрушилось прямо на ряды лоялистов. В ночи раздались крики и стоны боли. Затем разнеслись команды офицеров. Враг, сбросив плащи и подбирая своих раненых, поспешил убраться подальше.
Орудия форта дали ещё два выстрела, но уже с меньшей точностью. И потому Бронс приказал:
— Прекратить огонь!
Бой закончился. Но в этот раз не было ни ликования, ни радости. В этот раз адреналин, бурлящий в крови, был вызван страхом, а не задором битвы. Липким, ночным страхом.
— Где командир роты? — оглянулся на солдат страж.
— Сир, лейтенант ранен, — ответил один из солдат. — Вон там он…
И указал на закуток в углу.
— Так живо несите его в лазарет, остолопы! Бегом!
Хотелось найти коменданта и сбросить все обязанности на командира форта, но Бронс пересилил низменный порыв и начал раздавать распоряжения.
Солдаты были распределены по стенам. Погибших заменяли бойцами другой роты. Вместо раненого лейтенанта, Франсуа оставил двух своих подчинённых. Резоны выходить за стены и ставить ловушки всё ещё сохранялись, но страж решил не рисковать. Можно попробовать поставить ловушки днём. Да, враг будет видеть, что защитники форта что-то там копошатся, но можно что-нибудь придумать. Лишь бы не было атаки.
Трупы считать не стали. Бронс просто приказал убрать их к остальным. По первым прикидкам погибших было не меньше трёх десятков только во дворе, плюс десяток снаружи.
С двумя кусками льда поступили просто.
— Рубите их топорами на куски. Вместе с тем, что внутри, — махнул рукой Бронс.
Солдаты выполнили этот приказ с превеликим удовольствием.
Наконец появился Хейс. Комендант выглядел похмельным, но шёл твёрдо. Мрачно окинул ночную суету и подошёл к Бронсу с двумя стражами и Маркусом, что все вместе осматривали остатки марионетки.
— Нда, ошибся я, что сегодня атаки не будет уже, — вздохнул комендант, ни к кому конкретно не обращаясь.
Офицеры признание вежливо пропустили.
— Если бы не наш заключённый, я бы тоже ничего не понял, — признался Франсуа. — Правда, Минакуро счёл, что среди нападавших были ходячие мертвецы… что должны были восстать ночью и напасть. Что же, он оказался недалёк от истины.
— Это что же… — засомневался Маркус. — Некроманты такое могут? Зуб даю, никогда не слышал о подобном.
