«Преклоняюсь перед мужеством и героизмом полярников… Все они исполнили свой долг советских патриотов. Отпор, который они дали фашистскому рейдеру, сорвал планы гитлеровцев…»
Похвалу флотоводца заслужил в числе прочих и пилот Черевичный, работавший со своим экипажем в Карском море на ледовой разведке. Иван Иванович не был призван в ряды вооруженных сил, но все четыре года провел он в строю, выполняя особые боевые задания командования, заслужил три ордена.
Самое первое, особое, задание получил в сентябре 1941 года в Москве, будучи приглашен в Главный штаб ВВС Красной Армии вместе с другим полярным асом — Василием Никифоровичем Задковым.
— В Америку надо лететь товарищи, свет не ближний, — сказал суховатый строгий генерал, скользя взглядом по развернутой на столе карте.
Внушительно выглядела жирная извилистая линия фронта. Страсть до чего далеким казалось все, что лежало за ней: оккупированная гитлеровцами Европа, голубой разлив Атлантики.
Генерал продолжал:
— Надо доставить в Соединенные Штаты большую группу наших авиационных специалистов. Какую трассу вы тут проложите, а? Военные летчики просят не менее двух недель на подготовку такого рейса.
Черевичный и Задков переглянулись, помялись. Первым заговорил Иван Иванович.
— Далековато, товарищ генерал, спору нет. Но Америка не только за океаном, она ведь еще и соседка наша…
Открыл рот и молчавший дотоле Василий Никифорович:
— Мы Аляску простым глазом сколько раз видывали, когда над Беринговым проливом пролетали…
— Та-ак, — повеселел генерал, — через Сибирь пойдете, через Арктику. Очень хорошо. Когда можете стартовать?
— Хоть послезавтра.
Генерал не то чтобы опешил, но в чем-то усомнился:
— Я серьезно спрашиваю, товарищи…
— И мы не смеем шутить, товарищ генерал. Знаем — идти нам не на спортивный рекорд. Дело серьезное, однако привычное.
— Сколько времени будете в пути?
— Суток за трое управимся. С ночевками в Тикси и Анадыре. А пассажиров, разрешите узнать, много будет?
— Многовато, человек сорок.
— Разместим, только уж без спальных мест.
— Пассажиры — люди вам известные, — генерал теперь широко улыбался, называя фамилии видных военных авиаторов, из которых кое-кто участвовал в знаменитых дальних перелетах мирного времени.
Экспансивный Черевичный толкнул флегматичного Задкова:
— Ну, Василь Никифорыч, перед знатными коллегами не осрамимся?
— Как-нибудь сдюжим, Иван Иваныч… Двух полковников посадим на правые пилотские кресла, чтобы не скучали и нам с тобой помогали. Вот и в пассажирских кабинах не так уж тесно будет.
Генерал пожал руки Черевичному и Задкову:
— Тогда ни пуха вам, ни пера… У пассажиров документы оформлены.
И предупредительно проводил обоих штатских гостей до дверей своего сугубо военного, обвешанного оперативными картами и схемами кабинета.
Сколько раз, рассказывая потом товарищам-полярникам об этом приеме в штабе, Иван Иванович и Василий Никифорович посмеивались. Но на третий день полета из Москвы на Аляску им было не до смеха. Не будучи искушены в особенностях зарубежных поездок, привыкнув странствовать по родному Северу запросто, всюду встречая друзей, оба они в суматохе подготовки к необычному рейсу как-то позабыли, что по Берингову проливу проходит не только международная астрономическая линия перемены календарных дат, но и государственная граница между СССР и США. Словом, все на борту двух летающих лодок оказалось в полном порядке: и горючее залито под пробку, и разнообразнейшими картами, навигационными инструментами обеспечили себя штурманы, и таблицы всевозможных кодов и позывных были перед глазами радистов. А вот заграничных паспортов на въезд в США не оказалось ни у кого из членов экипажей.
Черевичного, старшего по перелету, последнее обстоятельно волновало куда больше, чем низкая облачность и порывистый ветер, встреченные у берегов Аляски. Однако не поворачивать же назад из-за каких-то там бумаг? Стараясь приободриться, Иван Иванович вспоминал про себя избитую, не раз слышанную остроту одесситов: «Зачем вам паспорт, когда я сам здесь?» Но при этом далеко не был уверен, что найдутся среди американских пограничных властей ценители подобного юмора. Как бы не поставить свою Родину в неловкое положение перед дружественной союзной державой?
