Стивен резко вздернул голову, и Юлиана почувствовала, как у него перехватило дыхание.
– Тебе не стоит увлекаться подобными рассуждениями. Мои дела едва ли тебя касаются.
Возмущение и отчаяние охватили ее, сейчас она бы направлялась на ярмарку, мечтая о том, что получит аудиенцию у короля, и тот поможет вернуть ей законные права.
– Меня это касается, поскольку я ваша жена.
– Только формально, – резко возразил барон. – Неужели ты думаешь, что я серьезно отношусь к этой женитьбе? – с холодной, надменностью он окинул ее с головы до ног. – Что я стану выполнять клятву, вырванную у меня по прихоти короля Генриха?
Юлиана сказала себе, что должна благодарить Бога, если этот человек не собирается обращаться с ней как с женой. И она решила не снимать с себя рваную юбку, завшивевший наряд цыганки, поскольку он явно вызывал отвращение у мужа.
И все же чувство уязвленной гордости отравляло ей настроение.
– И я могу свободно уйти, да? – спросила девушка.
Взгляд его, казалось, проникал сквозь изношенную одежду Юлианы, грязную блузку. У нее возникло желание прикрыть грудь руками, спрятаться от его взгляда.
– Ну так что?
– Пока нет. Я отвезу тебя в Уилтшир, пусть король успокоится. Возможно, ему надоест эта шутка. Со временем мы аннулируем этот брак, и ты сможешь вернуться к своим занятиям. Будешь предсказывать судьбу, лазить по карманам, ну и заниматься другими делами, которыми ты занимаешься в свободное от воровства время.
Юлиана стиснула зубы.
– У меня очень много различных занятий. Некоторые из них очень полезные. Проживая в Уилтхаузе...
– Уилтшир, моя ненаглядная. Это в нескольких днях пути.
Она уперлась руками в бока.
– Проживание в Уилтшире не входило...
– Что?
Она не собиралась никому рассказывать о своих намерениях, а этому незнакомцу в особенности.
– Не входило в мои планы, – просто закончила Юлиана.
Барон склонился в низком поклоне.
– Сожалею, что создал вам неудобства. Возможно, вы были бы более счастливы, если бы я оставил вас болтающейся на веревке.
Юлиана ненавидела Стивена в этот момент, он был прав. Хотя ей не хотелось признавать, но он был такой же жертвой короля, как и она.
Девушка тяжело вздохнула. Темнота опустилась на старый сад, на небе зажглись первые звезды.
– А как насчет сегодняшней ночи?
– Мне удалось убедить ответственного за проведение свадебной церемонии не настаивать на ритуале первой брачной ночи.
– А что значит этот ритуал?
– Группа пьяных весельчаков должна была сопровождать нас в спальню и... Ну, неважно. Ты будешь спать одна в моей комнате. Мы с эсквайром Китом разместимся в прихожей. На рассвете будь готова отправиться в дорогу.
И он повернулся, чтобы уйти.
– Мой господин, – Юлиана слегка коснулась его рукава. Сквозь тонкую батистовую ткань она почувствовала его сильное горячее тело, это ощущение испугало ее.
На Стивена ее прикосновение подействовало так же. Глаза его расширились от удивления, он переменился в лице.
Вспомнив, как давно она не мылась, Юлиана быстро отдернула руку.
– Извините.
– Что ты хотела сказать?
– Я... забыла. – Когда он проводил ее в спальню, она призналась себе, что солгала. Юлиана собиралась поблагодарить Стивена за то, что он спас ее от петли. За то, что взглядом заставил придворных замолчать, когда они собирались позабавиться и посмеяться над ней. За то, что громко и четко произнес свои клятвы в церкви, несмотря на хихиканье дам.
Но выражение отвращения на его лице заставило улетучиться чувство благодарности.
Это была ее первая брачная ночь. Если не считать огромной белой гончей, она была одна. Более одинока, чем когда-либо раньше.
* * *
Словно по приказанию короля, следующее утро было великолепным. Солнечная погода не соответствовала мрачному настроению Стивена. Нужно было тогда позволить этой цыганке сбежать вместе с лошадью и дать выиграть пари королю Генриху. Каприя была дорога ему, но не настолько, чтобы потерять свободу.
Он поступил неблагоразумно: позволил какой-то воровке одурачить себя. Попал под чары чистого, обезоруживающего взгляда этой девчонки, так контрастирующего с ее грязным лицом и спутанными волосами.
