‑ О, нет, ‑ парировал Кис. ‑ Ты просто будешь эту фразу думать, очень громко.
Он посмотрел на Чайм, которая уселась на горне.
‑ А ты не боишься расплавиться? ‑ спросил он у драконицы.
В качестве ответа, Чайм свернулась калачиком, накрыла морду лапой и, похоже, заснула.
‑ Не знаю, как много ты сегодня поработаешь над шарами, ‑ заметила Трис после того, как Кис немного поработал в молчании.
Причесав Медвежонка, она вытащила книгу и начала читать.
‑ Я наблюдала за тобой. Хотя твоя сила вернулась, она не настолько велика, как вчера утром.
‑ Да вроде и не к спеху, поскольку он убивает где-то каждый второй день, но я всё же хочу попытаться, ‑ сказал Кис, крутя стеклодувную трубку в одной из рук и одновременно прижимая к расплавленному стеклу шаблон чаши, чтобы придать ему соответствующую форму.
‑ Тогда мы немного помедитируем, ‑ сказала Трис, ‑ и попробуем сделать шар после обеда.
Она подошла к дверному проёму и понюхала воздух:
‑ Ночью будет дождь.
‑ Он нам нужен, ‑ рассеянно сказал Кис, ставя чашу в печь для отжига.
Его внимание захватила другая работа. Трис его не трогала, хотя один он вздрогнул, когда она пропела слова песни, которую он начал мурлыкать, сам того не заметив.
‑ Так значит она и до Моря Камней добралась, ‑ отметил он.
‑ А я-то думала, что она добралась аж до Наморна, ‑ парировала она.
Помедитировать им удалось только после обеда. Трис заключила мастерскую в свою магическую защиту — родичи Киса заскрипели бы зубами, увидь они, как легко было этой девочке-подростку обернуть своей силой всё здание — и объяснила Кису упражнение на этот день. Ему оно показалось нелепым. Где это слыхано — запихивать всю свою магию в маленький предмет?
Но она настояла, и Кис согласился попробовать. Сначала он выбрал в качестве предмета тигель. Потом он представил, что ссыпает в этот тигель весь свет своей силы, как если бы магия была песком, который он собирался накалить.
Однако, к его досаде, упражнение оказалось трудным. Сила противилась ему, пуская во все стороны разряды и вспышки, как это делали его молниевые шары. Похоже было, что пока Кис хватал и запихивал один отросток обратно в тигель, появлялись два новых. К тому времени, как Трис объявила об окончании упражнения, Кис был разгорячённым, вспотевшим, раздражённым и терпение его было на исходе. Погода тоже делу не помогала. Воздух был спёртый, неподвижный и вязкий. Когда Кис попросил Трис снять барьер, будучи убеждённым, что из-за него воздух в мастерской застоялся, она отказалась.
Кис вздохнул и подготовил сбор расплавленного стекла, хотя и сомневался, что сможет теперь сделать из него шар. У него затекла шея, устали руки, и сколько бы воды он ни пил, вскоре его снова начинала мучить жажда. Ближе к вечеру он снял с себя рубаху и кожаный фартук. Фартук лишь защищал его одежду от искр. На лёгкие ожоги его тело теперь не обращало внимания. Он подвернул штаны вверх до бёдер. Трис, раздражающая как никогда, пришла окутанной в ветерки, которые пробегали по её светло-серому платью и белым нижним юбкам, поэтому у неё лишь слегка вспотели виски и основание шеи.
‑ На родине точно была одна хорошая вещь, ‑ заметил Кис, вытирая тёкший со лба пот рукой, готовясь вытащить стекломассу из горна, ‑ ночью там становилось прохладно. Конечно, зимы там — сущее проклятье. Полагаю, идеальных мест не существует.
‑ А в Эмелане всё примерно как здесь, ‑ отметила Трис, осматривая сделанные Кисом стеклянные чаши. ‑ Как и в Капчене. Но там у нас дует морской бриз по ночам, даже летом. Мы с друзьями в обеденный перерыв иногда ходим на пляж и плаваем. Иногда мы не собираемся мокнуть, но потом Медвежонок отряхивается рядом с нами, и мы всё равно мокнем.
Кис ухмыльнулся:
‑ На родине наши собаки тоже так делают. Моя мать и сёстры не ходят к Сиф, когда поблизости есть собаки, потому что знают, что их забрызгают.
Он начал вращать стеклодувную трубку и сосредоточился на ощущении своей магии, позволяя ей течь вдоль трубки. Его тело обернул ветерок, остужая кожу. Когда он посмотрел на Трис, та посмотрела на него в ответ с невинным выражением лица.
