– Что вы думаете об Избранной, которую мы преследуем? – спросил Таниэль.
– Она очень сильна. – Тень опустилась на лицо Готэна. – Сильнее всех, за кем я когда-либо охотился. Жулен говорит, что это мне только кажется.
– Я так не думаю, – признался Таниэль. – Я был рядом, когда она разрушила те здания. Если бы вы не встали между нами, она убила бы меня. Хочу поблагодарить вас.
Готэн неопределенно кивнул:
– Думаю, вы должны знать еще кое-что.
– Что именно?
– Я прикоснулся к Иному, когда оказался между вами. Я достаточно приблизился к Избранной, чтобы отрезать ее от всех аур. Она не должна была до них дотянуться. Но все-таки дотянулась. Такого со мной никогда не происходило.
Таниэль вытер со лба бисеринки пота:
– Попросите свою напарницу не действовать так самоуверенно.
– Как будто она меня послушает, – вздохнул Готэн. – Есть в этом что-то… почти личное. Словно она не хочет вашей помощи… Поглоти меня бездна, словно она не хочет даже моей помощи.
– Пожалуйста, пусть сделает все сама, – фыркнул Таниэль.
– Что сделает сама?
Таниэль вздрогнул. Жулен с хмурым, перечеркнутым шрамом лицом стояла рядом с ним, уперев руку в бедро. Она подошла совершенно беззвучно. Только Ка-Поэль не казалась удивленной ее появлением.
На мгновение все замолчали. Готэн старался не встречаться с горящим взглядом Жулен. Рядом с ней он словно сделался меньше ростом. Таниэль поднялся на ноги, но тут же упал: под ним покачнулась земля.
– Землетрясение! – закричал кто-то.
Пол вздыбился под Тамасом, и он склонился над картой, облокотившись на край стола. Его отбросило к стене, а затем швырнуло наземь, словно выбитого из седла кавалериста. С потолка посыпалась штукатурка, комнату заволокло пылью. Тамас лежал, вцепившись пальцами в половицы, внутри у него все сжалось от страха: стол бился то об одну, то об другую стену. Затем ножка сломалась, и стол неуклюже завалился набок, подпрыгивая, словно гонимый ветром листок. С полок перевернутой вверх ногами мебели попадали все украшения. С улицы послышались испуганные крики.
Землетрясение закончилось так же неожиданно, как и началось. Тамас поднялся на ноги, смахнул с лица пыль от упавшей штукатурки. Комната, казалось, не пострадала, хотя мебель разлетелась в щепки. Тамас облегченно вздохнул: ведь мог обвалиться весь дом. Большинство зданий в этом районе были ветхими и ненадежными. Вероятно, многим повезло меньше.
Олема тоже бросило на пол и придавило книжной полкой. Ноги Тамаса слегка дрожали, словно он многие месяцы провел в море. Он подошел к полке и приподнял ее.
Олем лежал на спине, потирая лоб одной рукой, а другой сбрасывая с себя упавшие книги. Тамас помог ему встать.
– У вас кровь, сэр, – заметил телохранитель.
Тамас коснулся лба. Пальцы стали темно-красными.
– Даже не почувствовал, – удивился он.
– Должно быть, задело куском штукатурки.
Тамас поднял голову. В потолке зияло несколько больших дыр, одна находилась как раз над столом.
– Просто ушиб. Ничего страшного.
Он снова осмотрел комнату. Потребуется много часов, чтобы привести ее в порядок. Карты разлетелись по всему полу. Он почувствовал головокружение и пошатнулся.
– Вы уверены, что ничего страшного, сэр? – Олем протянул руку, чтобы поддержать его.
– Все отлично, – отмахнулся Тамас. – Пойдем посмотрим, что творится снаружи.
На улице был полный хаос. Люди выбегали из домов с мольбами о помощи. Наемники пытались поставить на место пушку, опрокинутую набок. Булыжники выворотило из мостовой, как будто земля под ними выгнулась дугой. Целые кварталы оказались разрушены, обломки усыпали улицу.
Кто-то из наемников остановился перед Тамасом:
– Землетрясение, сэр.
– Спасибо, солдат. Мне тоже так показалось.
Наемник помчался дальше с тем же ошеломленным выражением лица. Тамас с Олемом переглянулись.
– У нас ведь нечасто случаются землетрясения, – заметил фельдмаршал.
– Ни разу на моей памяти, – покачал головой телохранитель.
Тамас осмотрел улицу, оценивая масштабы бедствия. Некоторые районы города должны были пострадать сильнее, другие – меньше. Он даже не пытался представить себе, что сейчас творилось в гавани.
