Адамат направился к следующей неприметной двери. Деревянный клин не позволял ей закрыться. Можно было подумать, что здесь находится кладовка уборщика. Однако Адамат еще из коридора различил скрип старомодного пера.
Он дважды постучал в открытую дверь. В тесной клетушке за столом сидел довольно молодой с виду человек. Кабинет содержался в образцовом порядке, каждый лист бумаги, каждая книга или свиток лежали на отведенном месте, каждую полку ежедневно протирали до блеска. Адамат улыбнулся. Хоть что-то в этом мире остается неизменным.
– Адамат, какой приятный сюрприз!
Ускан аккуратно положил перо на подставку, тщательно подул на чернила и лишь затем отодвинул бумаги в сторону.
– Рад, что ты здесь, Ускан, а не пошел смотреть на казнь.
Тень легла на лицо Ускана, когда он обходил стол, чтобы поздороваться с Адаматом.
– У одной моей студентки весьма бойкое перо. Я велел ей записать все для потомков. – Лицо Ускана скривилось в брезгливой гримасе. – А у меня полно срочной работы. Зачем мне терять время на это кровавое зрелище?
Адамат внимательно посмотрел на друга. Ускан действительно выглядел молодо, намного моложе своих сорока пяти лет. Однако он сильно похудел и постоянно щурился, как человек, которому приходится много читать при скудном освещении.
– Это зрелище века, – заметил Адамат.
– Тысячелетия, – поправил его Ускан. Он вернулся к столу и предложил гостю единственный свободный стул в кабинете. – Никогда за всю историю Девятиземья, начиная с Кресимира и его братьев, короля не свергали с престола. Ни разу. Я даже… даже не знаю, что тут можно еще сказать. – Озабоченное выражение слетело с его лица, слово пылинка. – Как Фей?
– К счастью, успела уехать из города вместе с детьми.
– Удачно получилось.
– Еще бы.
– Как твой печатный станок? – Ускан оживился. – Я был по горло завален работой, все никак не хватало времени написать тебе. Было бы интересно взглянуть, как он работает. Первый во всем Адро паровой печатный пресс.
– Значит, ты ничего не слышал? – поморщился Адамат.
Ускан покачал головой.
– Он взорвался.
Ускан раскрыл рот от удивления:
– Нет, только не это.
– Погиб мой помощник, половина дома обрушилась. Я вышел попить чая, а когда вернулся… – Адамат развел руки в стороны, изображая взрыв. – Издательства «Адамат и друзья» больше нет.
– Ты, разумеется, был застрахован?
– Был. Но они отказались выплачивать страховку. Я подал на них в суд, но они решили, что дешевле будет подкупить судью, чем возмещать мне все убытки.
Потрясенный Ускан беззвучно шевелил губами.
– Не могу поверить. У тебя было все необходимое для успеха. Если бы все получилось, ты был бы сейчас богачом. Недавно прочитал в газете, что за последние полгода в одном только Адопесте открылось одиннадцать книжных магазинов. Чтение становится очень модным. Поэзия, романы, исторические книги. Книжное дело бурно развивается.
– Не береди старую рану.
– Мне очень жаль, дружище. – Ускан виновато съежился.
– Все пройдет, – махнул рукой Адамат. – Это случилось почти год назад. К тому же я пришел к тебе по делу, а не пожаловаться на свои неудачи.
– Новое расследование? Что ж, по крайней мере, тебе есть куда вернуться.
– Это точно.
– Я могу тебе чем-то помочь?
– Надеюсь, что не сильно тебя побеспокою. Мне нужно узнать, что называется нарушением Завета Кресимира, или про сам Завет Кресимира.
Ускан откинулся на стуле и сосредоточенно уставился в потолок.
– Звучит знакомо… – произнес он немного погодя. – Что-то шевелится на самом дне памяти. Но никак не вспомнить. Не у всех же есть такой Дар, как у тебя. – Он резко поднялся. – Пойдем посмотрим.
Они вышли из главного корпуса и направились в библиотеку. Кто-то догадался, уходя, запереть старинные двери, но Ускан прихватил с собой ключи. Вестибюль библиотеки был слишком большим для помещения, в котором просто снимают верхнюю одежду и вытирают обувь. За ним располагался просторный зал с трехъярусными книжными стеллажами. Напротив каждого ряда стеллажей и возле каждого окна стояли столы для чтения, тут и там без всякого порядка виднелись передвижные лестницы.
– Надеюсь, у тебя есть идея, с чего нам начать, – заметил Адамат. Он не был здесь больше десяти лет и успел позабыть, насколько велика библиотека. – Иначе мы можем искать хоть до вечера.
