В прежние времена Палагий был обычным грабителем, которому хватило жестокости и упорства, чтобы скопить денег и перейти к легальной коммерции, но не хватило ума порвать с преступным прошлым. Самое подходящее сочетание для ростовщика. Адамат мгновенно вспомнил весь его преступный послужной список.
– Мне сообщили, что вы уехали из города, – нарушил молчание Палагий.
– Вы говорите о том недоумке, который последние две недели ошивается возле моего дома?
– У меня есть причины следить за вами.
Казалось, Палагий рассержен именно тем, что Адамат никуда не уехал.
Сыщик сочувственно вздохнул и молча посмотрел на скрипящего от злости зубами ростовщика. Палагий терпеть не мог, когда его не принимали всерьез. Он мало изменился с тех пор, когда был нелегальным дельцом.
– У меня есть еще два месяца, чтобы вернуть долг.
– Вы не сможете собрать семьдесят тысяч кран за два месяца. Поэтому я забеспокоился, когда узнал, что ваша семья среди ночи уезжает из города. Я подумал, что вы решили трусливо сбежать.
– Будьте осторожней, когда бросаетесь обвинениями в трусости, – заметил Адамат и перехватил поудобней трость.
– Я помню о нашей встрече много лет назад. – Палагий болезненно скривился. – Но вы потеряли свой полицейский чин и больше не находитесь под защитой закона. Теперь вы ничем не отличаетесь от обычной помойной крысы. Не стоило вам брать у меня ссуду.
Толстяк зашелся дребезжащим смехом, который ужасно действовал Адамату на нервы.
Теперь настала очередь сыщика скрипеть зубами. Он взял ссуду не у Палагия, а в банке, принадлежавшем его другу. Но тот разорился и продал Палагию расписку Адамата в полтора раза дороже указанной там суммы. Палагий тут же утроил проценты по ссуде и преспокойно ждал, когда новое предприятие Адамата потерпит крах. Что в конце концов и произошло.
Палагий вытер слезы, проступившие на глазах от смеха, и важно засопел.
– Когда я узнал, что один из самых крупных должников отослал семью из города всего за два месяца до срока выплаты, я решил сам проверить слухи.
– И попытались проникнуть в мой дом? Вы же не можете отобрать у меня имущество и выгнать из дому, пока не наступил срок расчета.
– Может быть, я стал слишком жадным, – усмехнулся Палагий. – Но теперь я хочу знать, куда уехала ваша семья, чтобы иметь возможность напомнить им о себе.
– Они гостят у моего кузена, – проговорил сквозь зубы Адамат. – К востоку от Нафолка. Можете проверить, если хотите.
– Хорошо, я так и сделаю.
Палагий развернулся и хотел было уйти, но внезапно остановился:
– Как зовут вашу девочку? Самую младшую. Думаю, я пошлю пару своих парней, чтобы привезти ее назад. На случай если вы вдруг захотите уплыть в Фатрасту на одном из этих новомодных пароходов.
Палагий успел лишь вздрогнуть, прежде чем сыщик огрел его тростью по плечу. Толстяк завопил и отскочил в глубину сада. В тот же миг угольщик ударил Адамата кулаком в живот.
Адамат согнулся от боли. Он не ожидал, что этот человек нападет так резко и с такой сокрушительной силой. Он едва не уронил трость, пытаясь устоять на ногах.
– Я заявлю на вас в полицию! – закричал Палагий.
– Попробуйте, – прохрипел Адамат. – У меня там осталось немало друзей. Они будут хохотать над вами на всю улицу. – Он собрался с силами и захлопнул дверь. – Возвращайтесь через два месяца!
Он запер дверь на засов и, держась обеими руками за живот, поплелся обратно в кабинет. После такого удара живот будет болеть не меньше недели. И хорошо, если обойдется без внутреннего кровотечения.
Несколько минут Адамат приходил в себя, а затем взял письма и вышел на улицу. Он чувствовал, как растет напряжение вокруг. Ему хотелось приписать все это беспорядкам, которые неминуемо произойдут в скором времени. Как только объявят о смерти Манхоуча, волнения охватят весь город. А потом начнется хаос. Адамат надеялся, что Тамас сумеет удержать ситуацию под контролем. Хотя такая задача может оказаться невыполнимой.
Чуть погодя Адамат понял, что грядущие события тут ни при чем. Просто у него раскалывается от боли голова и тупо ноет живот.
Адамат перевел дух на углу улицы, ведущей к почтамту, затем двинулся дальше. Он невольно ускорял шаг и тяжело дышал. В глубине сознания притаилось ощущение нависшей опасности.
