Два года спустя, когда у Адамата не было ни краны и он ничего не смог подарить детям на праздник Святого Адома, Рикард внезапно появился на пороге его дома с подарками стоимостью в половину годового дохода инспектора. За эти годы они много раз полагались друг на друга. Адамату было тяжело думать, что дружба могла закончиться подобным образом.
– Я прикажу арестовать его прямо сейчас, – сказал Тамас и позвал одного из своих солдат.
– Подождите, – остановил его Адамат.
Тамас с недовольным видом обернулся.
– Дайте мне еще немного времени, – попросил инспектор, прикрыв глаза. – Мы еще не можем быть уверены, что это Рикард.
Брови Тамаса приподнялись.
– «Брадобреи с Черной улицы» всегда заканчивают свою работу, инспектор. Это не было предупреждением. К тому же они могут все сообщить Рикарду. Когда я разберусь с ними, от Брадобреев останутся только воспоминания.
– Они принимают заказы со стороны, – возразил Адамат, но этот аргумент даже ему самому показался слабым. – На прошлой неделе я сам предоставил Рикарду возможность убить меня. Он ею не воспользовался.
Тамас спокойно посмотрел на инспектора:
– Если мы промедлим хотя бы несколько часов, он узнает, что убийцы подвели его, и уплывет в Кез еще до восхода солнца.
– Дайте мне срок до полудня, – продолжал настаивать Адамат.
– Я не могу себе этого позволить. – В голосе Тамаса появились признаки гнева. – Если предатель сбежит, я потеряю контроль над комитетом и они все вместе набросятся на меня.
– Хорошо, пошлите солдат. Пусть они наблюдают за Рикардом и арестуют его, если он попытается сбежать. Это послужит доказательством его вины. Но если вы сейчас допустите ошибку, «Благородные Воины Труда» отвернутся от вас, а предатель так и останется неразоблаченным.
Тамас, казалось, засомневался.
– Дайте меня срок до полудня, – повторил инспектор. – Думаю, я смогу докопаться до истины.
– Каким образом?
– Мне придется одолжить у вас одного из пороховых магов. – Адамат с трудом сглотнул. – Я собираюсь навестить Брадобреев.
Брадобреи с Черной улицы» были из самых старых банд в Адопесте. Говорили, будто им то ли сто пятьдесят, то ли триста лет, в зависимости от того, насколько пьян был рассказчик. Они обосновались в ветхом доме всего в нескольких кварталах от водонапорной башни Жалфаста. Местная полиция оценивала их численность в семьдесят пять человек.
Адамат издали наблюдал за обветшавшим зданием. Судя по его виду, банда знавала лучшие времена. Двухэтажный дом из грубо отесанного серого камня был слишком стар, чтобы чувствовать себя там в полной безопасности. Второй этаж был жилой, а первый выглядел как большая таверна. Кресла для бритья стояли прямо на тротуаре перед входом. Рядом бездельничали несколько Брадобреев, поджидая клиента – какого-нибудь портового рабочего, которому захотелось побриться.
– Я бы не стал с ними связываться, – сказал Соу-Смиз.
Адамат поглядел на друга. Соу-Смиз был одет в короткий черный сюртук с подвернутыми рукавами. Он прислонился к стене заброшенной коксовой печи и следил за штаб-квартирой Брадобреев. На лбу проступили капли пота, в глазах читалась боль. Но это был единственный признак вчерашнего ранения. Врачи удачно извлекли пулю, но менее крепкий человек на его месте давно уже накачался бы опиумом, чтобы облегчить страдания.
– Я ведь просил тебя не ходить сюда.
– Ты нанял меня. Не могу отпустить тебя одного.
Адамат усмехнулся. Он был здесь совсем не один. Просто Соу-Смизу хотелось пробить стену головой еще одного Брадобрея. Адамат потер грудь, борясь с желанием сорвать швы, недавно наложенные врачом Тамаса.
Он проследил за тем, как три десятка солдат высыпали на улицу, перекрывая движение экипажей и пешеходов в обе стороны. Еще два десятка в это же время незаметно окружили дом сзади. Кто-то из играющих в кости Брадобреев поднял голову, похлопал товарища по плечу и скрылся за дверью.
– Пора, – объявил Адамат.
Он оторвался от стены и шагнул на мостовую. Помощник Тамаса, деливец Сабон, отошел от своих солдат и кивнул Адамату. Его синий мундир был безукоризненно выглажен, эбеновый череп чисто выбрит.
