Буффалон не стал размышлять о его намерениях. По команде Еранаса демон отправился на охоту.
— Не делай этого, — прошептал солдат, не уверенный, слышит ли его дух, заключённый в доспехах. — Пусть он уйдёт!
Латы развернули его к первому трупу.
— Проклятие! Пусть живёт! Он того не стоит!
Очевидно, не внявшие его мольбам, доспехи вновь заставили его склониться над телом. Рука, прежде погружавшая в рану один палец, теперь вонзилась туда полностью, купая в крови всю ладонь.
Снаружи неистово кто-то закричал … и, захрипев, умолк.
А в другой руке Буффалона появилось новое оружие, на этот раз — алый кинжал, раздвоенный на конце.
Хлопанье крыльев известило о возвращении демона, но Буффалон не мог повернуть шею, чтобы увидеть его. Он слышал, лишь тяжёлое дыхание существа и шуршание сворачивающихся кожистых перепонок.
— Несту вераки… — Кинжал потянулся к горлу трупа. — Несту веракуу…
Ветеран зажмурился, молясь про себя. Он помнил достаточно о смерти своих друзей, и это давало возможность представить, что произойдёт дальше. Буффалон не желал видеть этого и, если 6 только мог, убежал бы со всех ног.
— Несту ханши…
Но сейчас он не был способен ни на что, кроме как попытаться сохранить собственные рассудок и душу.
— Несту хантири…
Клинок погрузился в горло бандита.
Командующий Асклизиус вынырнул из моря подушек, оставив Лилит почивать во власти снов. Не издав ни звука, он натянул одежду и вышел из палатки.
Двое часовых во всеоружии щёлкнули каблуками, не поведя даже глазом. Асклизиус небрежно кивнул им.
Палаточный городок, единственный дом приверженцев командующего, был разбит в пустошах юго-восточнее провинции Эдинополис. Несмотря на то, что он был безземельным дворянином, Асклизиусу удалось собрать в свою гильдию воинские силы, с которыми мало кто мог поспорить в Элении. Он служил за деньги, зарабатывая на свои честолюбивые стремления. Однако настал час, когда он поклялся, что создавая свой клан никогда больше не подчинится никому другому и что он, Асклизиус, станет хозяином не только какого то жалкого клочка земли.
Глаза командующего обратились на север, на безбрежную пустыню Мара. Иногда он чувствовал, что его влечёт туда, влечёт к чему то большему, например, к потрясающей добыче в виде богатого города Эдинополис, лежащего неподалёку. Эдинополис, несмотря на свою близость к пустыне, граничил с океаном. Несколько раз завоеватели пытались пополнить свои сундуки богатствами города, но каждый раз набег оборачивался полным разгромом. Эдинополис был не только хорошо укреплён, его, по видимому, защищала техномагия. В сущности, Асклизиус полагал, что техномагия эта не что иное, как прямое колдовство. Нечто присматривало за городом.
И это «нечто» сейчас как никогда мучило командира. Каким то образом оно связано с его стремлением завладеть и полностью присвоить себе наследство Еранаса. Мысли Асклизиуса сами собой то и дело возвращались к этому.
— Скоро, — прошептал он самому себе. — Скоро… И что ты станешь делать с этим наследством? — внезапно зазвенело в голове. — Подражать Еранасу, копировать его? Повторять не только его победы, но и ошибки?
— Нет…
Он так не поступит. Несмотря на силу и власть Полководца, несмотря на его войско извергов, у Еранаса был один недостаток, простить который командующий не может. Еранас не был профессиональным воином. Мифический Кровавый Полководец, притча во язытцах, в первую очередь был колдуном. Магов, конечно, можно использовать, особенно Лилит, но они слишком непостоянны и слишком многое пытаются решить с помощью своего искусства. Истинный командир всегда будет внимателен к происходящему на поле боя, ко всем предсказуемым и внезапным поворотам сражения. Именно это частично и было причиной того, почему Асклизиус не мог достичь настоящего умения и развить собственные колдовские способности; его истинной страстью оставалась военная карьера.
-Но с доспехами и магией Еранаса ты сможешь стать могущественнее, чем он. Будешь отличным сплавом солдата и волшебника! Ты станешь больше, чем Еранас, ты затмишь его…
— Да а а а… да а а а…
