Когда они закончили трапезу, Виктус немедленно принялся торопить девушку. Здесь, в своём убежище, он не бубнил больше о том, что «кругом столько зла», но его мутные глаза всё же смотрели на все с опаской.
— Надо быть осторожными, — бормотал Виктус, поднимаясь. — Во все времена надо быть осторожными… идём… много дел…
Не обращая внимания на постоянные предостережения старика, Дизи встала — и увидела столь поразительное зрелище, что ненароком опрокинула кресло.
Из стола выросла рука, полностью сотворённая из еды. Рука, подхватившая её пустую тарелку и утащившая её в стол. В то же время материализовались и другие руки, каждая взяла какой то предмет и аккуратно убрала его — туда же. Обескураженная Дизи попятилась и обнаружила, что не слышала, как её кресло ударилось об пол только потому, что два поднявшихся из мраморного пола у самых её ног отростка поймали кресло прежде, чем оно упало.
— Идём! — позвал Виктус сварливо. Кажется, поразительные руки отнюдь не произвели на него впечатления. — Нет времени, совсем нет времени!
Столовая очищала сама себя, а старик повёл девушку вверх по лестнице к полированной дубовой двери. За ней оказался ещё один пролёт ступеней, на этот раз уходящих вниз. Несмотря на то что юной тёмной волшебнице очень хотелось задать вопрос, куда это они идут, она молча следовала за Виктусом, остановившимся у очередной двери, которая, казалось, должна была снова привести в просторную залу. И лишь когда старик распахнул створки и вместо столовой их встретил кабинет колдуна, Дизи невольно выпалила:
— Это невозможно! Этой комнаты тут быть не должно!
Чародей взглянул на неё так, словно это она сумасшедшая.
— Естественно, она тут! В конце концов, я же шёл сюда! Какая глупость! Если ты ищешь комнату, она должна быть именно там, где ты хочешь, знаешь ли!
— Но…
Дизи прекратила возражать — трудно спорить, когда факт у тебя перед глазами. Здесь должна была оказаться огромная комната, в которой они с Виктусом трапезничали, а вместо этого её приветствуют эти внушительные, пускай, и не слишком чистые покои. Размышляя о всех своих невероятных путешествиях по Святилищу, светлокудрая заклинательница пришла наконец к заключению, что дом древнего мага не может существовать целиком в плоскости смертных. Ни один архитектор не в силах нарушить физические законы, с которыми она столкнулась, но, говорят, самые могущественные антиквиты научились манипулировать самой тканью реальности, создавать для своих нужд то, что называется «карманными вселенными», где законы природы пишутся их хозяевами.
Сотворил ли это Виктус с Тайным Святилищем? Если да, старик создал чудо, равного которому нет на свете! Другого объяснения тому, что тут происходит, Дизи найти не могла.
Несмотря на изорванную мантию и неопрятный внешний вид, в своих покоях Виктус выглядел куда внушительнее. Когда он ступил в центр комнаты и вознёс руки к потолку, Дизи ожидала, что сейчас меж его пальцев заиграют огонь и молнии. Она думала, что поднимется явившийся из ниоткуда ветер и, возможно, даже тело антиквита ярко засияет.
Вместо этого он просто повернулся обратно к ней и сказал:
— Я привёл тебя сюда… но я не знаю почему.
После секунд, потребовавшихся на осознание этого странного заявления, инквизитор ответила:
— Это из за доспехов? Доспехов твоего брата?
Он снова уставился на потолок.
— Это так?
Потолок, естественно, не ответил.
— Виктус… ты должен помнить, что они сделали с телом твоего брата, твои и мои люди.
Снова вопрос к потолку:
— А что с ним сделали? Ах да, неудивительно, что я не помню.
Чувствуя себя так, словно сама разговаривает с потолком или стенкой, Дизи поднажала:
— Послушай, Виктус! Кому то удалось украсть его заколдованные доспехи из гробницы. Я следовала за ними всю дорогу и вот оказалась здесь! Похититель в эту минуту может быть в Эдинополисе! Нам надо найти его и забрать доспехи! Не стоит говорить, какое зло заключено в них!
— Зло? — Глаза старика расширились, как у испуганного животного. — Зло? Здесь?
Дизи проглотила проклятие. Она снова разбередила его манию.
