Джордану стало не до смеха. Если братья Виктора сумеют найти доказательства подмены, то ему, Джордану, лучше убираться отсюда подобру-поздорову, пока есть возможность. Но если они только догадываются, тогда его бегство станет самым лучшим подтверждением их предположений. Тогда за ним пошлют отряд стражников, он будет схвачен и допрошен. Если, конечно, люди Виктора не попытаются убить его раньше за попытку к бегству. В любом случае тогда уж точно придется забыть о пятидесяти тысячах дукатах. Джордану вдруг показалось, что он их уже заработал.
Нет уж, никуда он не пойдет, по крайней мере пока. Угроза Доминика, наверное, все-таки блеф. Подумав так, актер немного расслабился. Родрик уверял его, что в этих апартаментах он в совершенной безопасности, а когда выйдет в дворцовый коридор, то рядом всегда окажется Гэвэйн и остальные, чтобы защитить его. С другой стороны, никакие меры предосторожности не помешали незваным гостям обрушиться на него толпой. Интересно, в этом замке кто-нибудь вообще спит?
Раздался стук в дверь.
Джордан выскочил из кресла и уставился на дверь, склонив голову точно молодой олень. Рука сама потянулась к мечу.
– Мне плевать, кто там! – заорал он. – Будь ты хоть мой давно пропавший богатый дядюшка из Хиллсдауна, дух, разыскивающий свою отрубленную голову, или призрак, страдающий от геморроя, можешь убираться ко всем чертям! Я устал, и мне все это надоело! Вали отсюда, а то я изрублю тебя на мелкие кусочки, приготовлю фрикасе и скормлю собакам!
Дверь открылась, и в комнату вошла госпожа Габриэлла Хоуэрд.
– Право же, Виктор, разве так брат должен разговаривать со своей сестрой?
Джордан никак не отреагировал на ее замечание, но зло уставился на одинокого стражника за дверью.
– Ты, не наживешь себе друга в моем лице и далеко по служебной лестнице не продвинешься, если хоть кто-нибудь еще пересечет этот порог. Я с тобой сделаю что-нибудь очень нехорошее, может быть, даже зажарю на медленном огне.
С этими словами он захлопнул дверь перед носом у перепуганного стражника и повернулся к госпоже Габриэлле.
– Я уже все знаю, у тебя ко мне послание, как и у всех прочих. Садись, если найдешь, на что.
Габриэлла оглядела разломанную и разбросанную мебель и удивленно подняла тонкую бровь.
– Устроил небольшую вечеринку, Виктор? – Она поставила одно из перевернутых кресел так, чтобы сидеть напротив Джордана, и опустилась на сиденье, предварительно осторожно потрогав его. Габриэлла приветливо улыбнулась актеру и скрестила пальцы рук на подоле платья. – У меня нет к тебе никакого особенного послания, мой дорогой. Просто я думала, что мы с тобой могли бы немного поболтать. Столько воды утекло с тех пор, как мы виделись в последний раз.
– Это точно, – согласился Джордан, садясь в свое кресло и вежливо улыбаясь.
«Называй ее Габби, – подсказал тихий голос, извлекая из глубин мозга воспоминание, принадлежащее Виктору, – так ты ее обычно называл. Вы могли бы стать очень близки друг с другом, если бы оба не были столь амбициозны и умели хоть чуточку уступать».
– Меня тут совсем недавно навестил твой муж, Габби. Он, похоже, настроен решительно, и помыслы у него довольно благородные, на свой лад.
– Он честный, – ответила Габриэлла, – папе он нравился.
– А что еще старику оставалось говорить о твоем муже? – сказал Джордан ехидно.
– Не надо так, – ответила Габриэлла, гордо вскинув головку, – он пришел к тебе, потому что с Луи и Домиником разговаривать бесполезно.
– К черту их обоих, – ответил Джордан, – насколько я могу судить, из Вильяма получился неплохой регент, только вот зря он провозгласил этот Ритуал Передачи, который порождает еще больше сложностей, но никак не дает решения.
– Возможно, – произнесла Габриэлла.
– Мне понравилось, как ты разделалась с этими птичками из нереального, там, в зале, – сказал Джордан, – мне было немного не по себе, когда пришлось полагаться на твое мастерство в колдовстве.
Габриэлла благодарно улыбнулась:
– Благодарю, что заметил это, люди, похоже, совсем забыли, что я владею магией воздуха. Обо мне привыкли думать либо как о дочери Малькольма, либо как о жене Вильяма.
