– Одну из ошибок.
– Как бы то ни было, Бовин вдруг получил возможность невероятно зрелищно избавиться от Юлии Стендер. На званом ужине у Эстер ди Лауренти, когда хозяйка поведала о своем ребенке, идея Кинго окончательно оформилась. Может, посидим немного?
– Вон на той скамейке? Нормально?
– Замечательно. Моим ногам нужно немного отдохнуть. Вчера был длинный день.
Усевшись на скамейку, они взирали на холм, поросший мягкой травой, сбегавшей из-под их ног к лесу. В эту минуту Йеппе был готов убить ради кетогана. Краткий путь к скромной порции благостного равнодушия.
– Многое из этого уже никто не подтвердит, Бовин сделал из Кинго угощение для угрей и потом совершил харакири. Однако Кинго мог соврать Бовину насчет того, что Эстер является его биологической матерью. Бовин ведь не знал подробностей ее отказа от ребенка, так что Кинго был волен придумывать историю, как пожелает.
– Ну а если Бовин стремился отомстить Лауренти, то каким образом Кинго убедил его убить вместо нее молодую девушку?
– А книга Эстер?
– Это из Ветхого Завета?
– Рукопись Эстер ди Лауренти. Это был просто подарок. Эстер описывала убийство девушки в своем доме, поэтому, произойди убийство в действительности, это имело бы разрушительные последствия для пожилой дамы. Видимо, так он эти обстоятельства и преподнес.
– Звучит как-то глупо!
– И тем не менее, по всей видимости, так все и произошло. Бовин завоевал доверие Юлии Стендер в том числе благодаря тому, что знал некоторые интимные подробности ее жизни, например, ее детское домашнее прозвище. Детали, вычитанные Кинго из первого наброска детектива Эстер. Юлия рассказала Эстер о своем чувстве к мужчине, которого она встретила на улице, а Эстер описала сцену убийства в книге, оттолкнувшись от этого рассказа. И вуаля: сценарий убийства Юлии готов.
– Ты меня совсем запутал. Что первично – книга или убийство?
– Тут действительно все непросто, опять же, многое уже невозможно подтвердить. Но Кинго, по-видимому, решил, что раз Эстер собиралась сделать Юлию жертвой в своей книге, то они с Бовином могут дописать эту историю. Якобы чтобы насолить Эстер, однако настоящим мотивом Кинго все время было устранение Юлии. Тот факт, что Эстер в конце концов впутала в свой детектив Бовина и тот получил инструкцию для убийства, пришелся как нельзя кстати, Кинго не мог и мечтать о таком стечении обстоятельств. Только представь себе эти постоянно чередующиеся блоки фантазии и действительности. Ну как?
Йоханнес скептически кивнул. Йеппе продолжил:
– На прошлой неделе, в четверг вечером Бовин позвонил в дверь Юлии, убил ее и оставил свою подпись на ее лице. Это не подобие открытки с вырезанными силуэтами, как предположил наш патологоанатом, а отпечаток пальца. Разумеется. Представляешь, как мы раньше не догадались! Он отправился домой, принял душ и стал ждать, когда его вызовут, потом вернулся и оставил фальшивые отпечатки на месте преступления и у Эстер. И пожалуйста, все проблемы решены: Юлия Стендер убрана, а Эстер ди Лауренти скомпрометирована, подведена под подозрение и оставлена без крова. Прекрасное решение типа «все включено».
– И что же пошло не так?
– Вмешался Кристофер. Пойдем?
Йеппе встал. В его спине что-то щелкнуло, как замок на дверце банковской ячейки.
– Мы можем лишь догадываться о том, что знал Кристофер и почему он связался с Бовиным вместо того, чтобы позвонить нам. Моя догадка заключается в том, что он просто узнал Бовина, когда тот брал у него отпечатки пальцев. Наверное, он видел его с Юлией, ведь он следил за Юлией в ночь убийства, так почему же не мог следить и раньше? Я думаю, он хотел шантажировать его. Возможно, даже планировал отомстить. Ведь он явно был доволен своей связью с Юлией.
– Бедный парень!
– Да, бедный парень. Кинго, видимо, понял, что ситуация вышла из-под контроля, когда Кристофера обнаружили на люстре, – продолжал Йеппе.
– Кинго, наверное, обосрался от испуга?
– Хм-м, возможно. В любом случае он предложил наказать Бовина в обмен на вмешательство Кристиана Стендера. Однако нам никогда не удастся ничего из этого доказать. Как и доказать то, что Кристиан Стендер столкнул со скалы фарерского возлюбленного Юлии, хотя явно именно так и произошло.
