Обнаружив тело Бовина на глубине нескольких метров, водолазы извлекли веревку, которой он привязал себя к корню ивы. Сказали, «двойным полуштыком» – узлом не то чтобы совершенно обыкновенным, но довольно незамысловатым и скорым в исполнении, если знать, как его завязывать. В кармане его брюк нашли полуразмокший клочок бумаги, очень аккуратно сложенный, на котором было написано одно-единственное слово: Звездочка.
Анетте вернулась после беседы с родителями девочки и подтвердила, что несколько часов назад Бовин объявился на игровой площадке детского садика «Яблочная ферма» и заманил Софию обещанием накупить ей сладостей и отвести в Тиволи. Взрослые их разговора не слышали, но в том и заключался весь смысл, объяснил он Софии, иначе пришлось бы со всеми делиться. Кроме того, родители тайком подтвердили, что София действительно была удочерена в ходе так называемого прямого усыновления. Потом они уехали.
Нюбо осмотрел тело, не ручаясь за точность выводов до проведения вскрытия, и предположил, что Бовин погиб от своей руки, вспоров себе живот слева направо. Этот способ был знаком Йеппе по фильму «Последний самурай»; сэппуку – самоубийство, совершаемое самураем, чтобы избежать позора, связанного с попаданием в руки врагов. Еще одна драма. Дай бог, последняя. Процедура по очевидным причинам была проведена под водой, потому что после манипуляций с ножом он не сумел бы опуститься на дно и привязаться к корню дерева. Вероятно, он доплыл до корней и очень быстро привязал себя к ним, чтобы не захлебнуться до совершения сэппуку. Зачем вообще Бовину понадобилось вспарывать себе брюхо, если он мог просто-напросто захлебнуться, Нюбо, естественно, сказать не мог. Тем не менее это требовало невероятных сил и технической изощренности.
Бродили полусонные криминалисты в белых одеждах. Как призраки, охотящиеся за призраками. Они обступили труп, избегая слишком долго вглядываться в лицо, улыбавшееся им поверх кофейных чашек и компьютерных экранов на протяжении последних шести месяцев. Вы считаете, что знаете человека. Вы думаете, что знаете самого себя. Тогда, на мостках, Йеппе усомнился в этом. А что, если то самое ядро, на изучение и понимание которого каждый из нас тратит столько усилий, в действительности представляет собой всего лишь скопление непредсказуемых бактерий, действующих в соответствии со своими собственными интересами? Если то, что, как мы считаем, мы научились контролировать, целиком и полностью находится вне сферы нашей компетенции?
В какой-то момент Анетте взяла с собой следователя Ларсена и отправилась в Хеллеруп на продолжительный допрос Карла и Пенелопы Кинго, которые, уложив изможденную Софию спать, смогли об этом говорить. Затем Анетте вернулась, пристроилась на мостках и рассказала о полученных сведениях. Кирпичики потихоньку вставали на свои места. Мысли в голове у Йеппе носились как шарики для настольного тенниса, и не позволяя ему встать и уйти с мостков. Он был вынужден сидеть и наблюдать за перемещениями солнца и работой полицейских, пока не почувствовал жжение в коленях и в районе седалищной кости.
Когда солнце стало постепенно спускаться к озеру, на дне наконец нашли тело Эрика Кинго, к ногам которого была привязана якорная цепь. Его глаза были выдавлены из глазниц и болтались в воде над лицом, как щупальца. Труп уже начали подъедать угри.
*
Ночь выдалась ясная. Эстер ди Лауренти не могла заснуть. Все они были такими обходительными, эти врачи и медсестры, заботливые и понимающие. К ней заходил кризисный психолог и провел у нее довольно долгое время, после чего она смогла признаться вслух: я боюсь, я скорблю, я сожалею; и это в некоторой степени помогло.
На соседней койке хрипела женщина. Даже ночью в палате пахла жареной курицей и цветной капустой. Она вспомнила буйабес Кристофера, который он готовил целый день напролет. Только по особым случаям. К тому моменту, когда она приходила из университета, он уже успевал избавиться от крабового панциря, сделать из морского черта филе и приготовить руй. Запах свежих морепродуктов сводил собак с ума.