Рассердившись, магистр воскликнул:
— Вы что, хотите все свои головы сложить вместе с конями?! Ну, ладно, завтра будет видно. Уже темнеет. Отходить не станем. Будем биться. Постройте своих людей в боевой порядок. Ночевать будем здесь. Строя не покидать. Враги могут напасть в любое мгновение.
На землю спустилась холодная осенняя ночь. В лагере литовцев долго не прекращались шум и движение. Понемногу все стихло.
Большая часть ночи прошла для крестоносцев в сумрачной тревожной полудреме. Рыцари, облачившись в тяжелые латы, не покидали седел. Усталость от дневного перехода давала о себе знать. У реки вся равнина светилась огнями костров неприятельского лагеря. Перед рассветом густой холодный туман плотной белой пеленой накрыл оба лагеря. В этом тумане все принимало вид расплывчатый и иллюзорный. Всадники в глухих железных шлемах, напоминающих горшки, имели вид причудливый и пугающий. Казалось, будто какие-то страшные духи собрались здесь, в унылом краю среди болот. Ночное наваждение, которое должно развеяться с первыми лучами белого балтийского солнца. Но это были живые люди. Продрогшие и измученные ночным ожиданием нападения литовцев, крестоносцы надеялись, что враг все же не осмелится напасть на тяжеловооруженных рыцарей. Может быть, еще удастся найти другой путь, другой брод и вернуться в Ригу.
* * *
Туман еще не рассеялся, когда литовцы изготовились к бою. Сердца воинов горели жаждой мщения. Теперь сил было достаточно, и князья решили напасть первыми. Только одно было у всех в мыслях: «Чужеземцев перебить. Полон отобрать». Викинтас быстрым движением вытащил из ножен меч и со свистом прочертил им круг в воздухе, точно хотел изрубить последние клочки тумана, скрывавшие рыцарей. Устрашающий вой разорвал сырую настороженную тишину. Лавина литовских всадников, размахивавших мечами и тяжелыми палицами стремительно сорвалась с места и помчалась в сторону немецкого лагеря. Уже через несколько мгновений с диким гиканьем они сшиблись с первыми рядами рыцарского войска. Крестоносцы дрогнули, но выстояли. Но за первыми отрядами литовских всадников явились следующие и ударили на немцев. Подоспели пешие воины. С остервенением литовцы напирали на ощетинившихся копьями рыцарей. В крестоносцев тучей летели дротики, стрелы и палицы. Скоро щиты их были разбиты. Битва закипела еще страшнее. Собственно, битвы, как таковой, уже не было. Рыцари не ожидали, что литовцы ринутся на них с такой яростью. Расслабившись после легкого грабежа, под завязку груженные добром, приезжие крестоносцы теперь уже ни на что не годились. Непривычные к дисциплине своевольные рыцари не смогли дать действенного отпора. Главное, кони, кони не слушались, переступали, словно нехотя, несмотря на то, что мышцы на их ногах дрожали от напряжения. А под копытами чавкала болотная жижа. Тяжелые, облаченные в латы всадники стали ужасно неповоротливыми. Вокруг носились группы литовских легких конников, осыпая крестоносцев стрелами и копьями. Разве это бой?
Очень быстро началось столпотворение. Страх смертельным холодом проникал в души крестоносцев. Новой волной накатили литовцы, разбив орденские и союзные полки, отделив их друг от друга. Малодушные пытались спасти себя и свое добро. Разрозненные группки крестоносцев, измученных усталостью, отбивались, как могли, пытаясь вырваться из толпы неприятелей. Под страшными ударами рыцари падали в грязь и больше не вставали. По их телам переступали кони врага, да и свои тоже. Сражавшиеся спотыкались о раненых и убитых. Очаги сопротивления крестоносцев гасли один за другим. Ярость литовцев превратила бой в сплошное избиение. Тяжелые секиры разрубали щиты и шлемы рыцарей. Крестоносцы падали, мешали друг другу и погибали в кровавой бойне.
Псковский отряд, окруженный со всех сторон, выдерживал ужасные удары врага. Русские сшибались с литовцами. Страшный звон клинков и хриплые крики оглашали место боя. Кольцо врагов неумолимо сжималось. Псковичи падали один за другим. Лишь небольшой группе русских удалось выйти из боя, буквально прорубив себе путь среди толпы врагов.
