Человек, который два года назад взял тот самый Константинополь…
Что произошло за эти годы?
О! Многое…
Оказанная услуга услугой не является. Поэтому, получив в свои руки власть, османы не стали так уж рваться исполнять обещания. Даже в пределах жизни одного монарха. И если Мехмед II Фатих еще хоть какие-то приличия соблюдал, то потом…
Каждый новый султан повышал градус религиозной радикализации и все сильнее и сильнее притесняя иноверцев. Каждый новый султан все сильнее и сильнее душил население налогами, которые сгорали в его бесконечных завоевательных войнах.
И так далее.
Из-за чего в той же Анатолии уже в XVI веке шло восстание за восстанием. Самого разного толка. Ведь в те годы большая часть населения Малой Азии все еще оставалось христианским. Хуже того — греческим и армянским в культурном плане. А османская культура и вера выступала здесь своеобразной надстройкой — шаткой и жидкой над этим монументальным базисом. Да и в Румелии все не так гладко шло, как могло бы казаться.
В целом власть Султана держалась, как и у Императоров во времена Древнего Рима, только на удачливости в войнах. И пока все шло хорошо. Что позволяло гасить в известной степени гудящий ропот недовольства. До появления Андрея, который сумел запустить сход лавины…
И останавливаться на достигнутом князь Антиохии не хотел.
Он планировал накидать сюда, в это кишащее противоречиями болото, как можно больше яблок раздора. С той мыслью, чтобы его разорвало как хомяка, выпившего ведро никотина.
Именно поэтому, выступая в этот поход на формально Антиохию, он решил поиграть с образом легиона. Недовольных хватало. Дестабилизация дошла до активной фазы, проявив массу точек кристаллизации оппозиционных османам сил. И теперь он, чертов затейник, давал недовольным знамя и идеологию для борьбы…
Вот все в Трапезунде и притихли, переваривая случившееся.
Но то — аристократы и купечество.
Простой же люд бушевал в самом позитивном смысле этого слова. Люди радовались и поздравляли друг друга. И это пугало… И Андроника IV, и тех «отцов города», которые по факту и подняли мятеж, призвав этого Великого Комнина по матери на престол…
И вот в этой обстановке к городу подошел отряд Баязида…
— Я пришел с миром! — выкрикнул самопровозглашенный Султан Великой порты, подъехав к воротам.
— С миром он пришел… — буркнул Андрей себе под нос. Но в рупор он выкрикнул совсем иное. — Что тебе нужно?
Немного «потупили» у ворот, после чего встретились там же, но уже в расширенном составе. К Баязиду вышли и Андрей, и Андроник, и многие «отцы города», и даже местное духовенство.
Общая идея была такова — Баязид провозгласил себя Султаном. Отца он объявил низложенным, ибо его Всевышний покарал за связи с содомитами. Брата старшего он объявил содомитом и также низложил. На словах. Себя же любимого назвал не только Султаном Великой порты и халифом правоверных, но и борцом со скверной. В том числе и той грязью, что всплыла при взятии Азака. А к весне 1559 года о ней каждая собака в Великой Порте знала.
Одна беда — у Баязида почти не было сил.
И он был пока жив только лишь потому, что ни у Сулеймана, ни у Селима не доходили до него руки из-за подавления восстаний и борьбы с внешними врагами. Этакий неуловимый Джо из анекдотов. Он это прекрасно понимал. Поэтому не жалея своих сил, старался как можно сильнее дискредитировать родителя и брата, а также искал союзников.
— Я не мог не прийти, — говорил он, глядя на Андрея. — Ты спасение для всех правоверных в этих землях.
— А оно мне надо?
— Всевышний сам тебя ведет! Даже то, что ты не исповедуешь ислам, не чего не значит. Именно ты вскрыл нарыв в Азаке. Именно ты вскрыл измену и гниль в Крыме. Именно ты показал, что Всевышний благоволит тебе. Иначе невозможно объяснить почему ты смог, имея всего две сотни воинов, взять и разорить столицу!
— А как же происки шайтана?
— Ты взял в свои руки знамя Пророка и тебя не поразил гром. Ты принял в свои руки меч Пророка, и твоя рука не отсохла. Это ли не знак?
— Твой отец считает иначе.
— Мой отец глупец! И он слишком много верил мерзавцам, что окружали его. И окружают до сих пор! Но я — вижу.
