При ходьбе лежавший в кармане джинсов диктофон чуть прижимался к бедру. Это слегка раздражало, и Андрей переложил стальной брусок в карман рубашки.
Вот и все, задание выполнено. Епископ фактически признался в своей причастности к убийствам. Конечно, речь идет о косвенном участии, но вряд ли для руководителей церкви, заботящейся о репутации, это станет веским оправданием.
С владыкой Антонием все кончено.
«Но что станет со мной? – подумал Андрей, отмахиваясь от парнишки, намерившегося всучить ему карту Москвы. – Задание выполнено. Однако мне кажется, что этим мое сотрудничество с ФСБ не закончится. По логике, меня нужно убрать как единственного свидетеля, знающего, что именно произошло. Впрочем, интуиция мне подсказывает: этого не случится. Но отчего же так тревожно?»
Он ускорил шаг, пытаясь пробраться через толпу японских туристов, которые с восторгом фотографировали архитектурные сооружения.
И через их похожую на мяукание речь вдруг различил едва слышный треск, раздававшийся откуда-то сверху.
Последним, что увидел Андрей, стали все увеличивающиеся черные трещины в бетонной плите.
Он инстинктивно попытался рвануть вперед, но плотная людская масса сдержала движение. А потом на него обрушился удар неимоверной силы…
– Привет, мать! Прости, что долго тебя динамил. Но у меня была куча работы. Сейчас малость разобрался со срочными делами. Как жизнь молодая?
Лика Вронская, отодвинув в сторону человеческий череп, забралась на подоконник. И недовольно посмотрела на Седова.
– Как жизнь? Плохо!
– Чего так?
Лика аж задохнулась от возмущения. Какой материал попал в руки! Благодаря невероятному стечению обстоятельств она узнала о кресте Евфросинии Полоцкой. Она искренне старалась помочь. Ей чуть не проломили голову в зареченской церкви. И проломили, если бы… Если бы не чудесное, как объяснил отец Алексей, явление Святого духа. Она не очень сильна в церковных определениях. Но не забыть того света. И непостижимого душевного покоя. Про это хочется рассказать. Про это надо писать, потому что у массовой литературы очень широкая аудитория. И, может, впервые в жизни представился случай не просто развлечь публику, а рассказать о том, что представляется важным. Но… у детектива свои законы. Если есть преступление, то за ним обязательно следует наказание. В романе, как ни крути, должен быть и преступник. И вот в этом вся проблема.
– А того! Поотпускал всех преступников, и доволен, – расстроенно забубнила Лика. – А как мне книгу писать? Знаешь, у меня, конечно, золотой редактор. Но я боюсь, что при всем своем терпении моя девушка просто не поймет, если я ей пришлю книжицу, в которой злодеи расползаются, как тараканы.
Седов довольно улыбнулся и потянулся за сигаретой.
– Не все расползаются. Одного я прихлопнул!
– Да ты что?!
– Сам радуюсь, – кивнул Володя, выпуская облачко сизого дыма. – И сам до сих пор не верю, что все это случилось. Но дело направлено в суд. Так что есть шанс, что Василий Рыжков свое получит.
Лика недоуменно пожала плечами.
– Рыжков? А кто это?
– Подельник Андрея Ларионова. Нет, не тот, которого ты со священником помогла задержать в церкви. Рубинов, я так понимаю, оказался замешанным в эту историю достаточно случайно. А вот Рыжков действовал в сговоре с Ларионовым. Когда Ларионов погиб вследствие несчастного случая.
– Как погиб? – перебила Лика. – Я ведь просматриваю криминальную хронику, и никакой информации не проходило.
– Наверное, он был задействован в разработке, проводимой ФСБ. Может, они побеспокоились, чтобы не произошло утечки. Я тоже поразился – практически возле Кремля на человека падает балкон, и – тишина… Тело Ларионова привезли в морг, сделали вскрытие. Это стандартная процедура в таких случаях. Тем более, как рассказывали медики, там очень странная ситуация произошла. Злосчастный балкон отвалился над группой японских туристов. Но никто из них не пострадал. Ларионов же в момент происшествия застыл как изваяние… Ну а дальше что. В морге раздели то, что от него осталось, документы обнаружили. И диктофон. Неповрежденный. Ларионов упал лицом вниз, аппаратура вроде была в нагрудном кармане. Санитар нажал на кнопку воспроизведения записи, и через минуту к нему сбежались все судмедэксперты. В том числе и Сергей Бояринов, который со мной выезжал на трупы близнецов. Он взял диктофон – и ко мне. Потом выяснилось, приходили в морг за диктофончиком. Но я оказался шустрее. Рыжкова задержали, без проблем. Он бухал, не просыхая. Раскололся быстро, на первом же допросе. Через пару дней меня Карп на ковер – а я ему признательные показания. Но я тоже дело грамотно вел. Глубоко не копал. Заказчик – Ларионов, исполнитель – Рыжков, мотив – получение материальной выгоды от Антипова, с которым не сошлись во мнении насчет цены. Но, поскольку на тот момент пластический хирург уже знал слишком много, его решили убрать. И я так понимаю, товарищи из органов мне, в конце концов, этого урода отдали. Рыжков о спецслужбе вообще не упоминал, Ларионов уже ничего не расскажет. Так что не мытьем, так катаньем одного злодея за решетку, надеюсь, засажу. Если бы хотели тормозить – затормозили бы на стадии расследования.
