— Переговоры… Тьфу! Вон там, — сквозь зубы процедил воитель, указав на макушку высокого белого с золотыми узорами шатра, разбитого на краю бывшей дороги в крепость. Шатер установили на открытом месте и, как полагалось, на ничьей земле — в трех-четырех перестрелах от барбикена Цитадели и вне пределов вражеского лагеря. Вокруг выстроился квадрат воинов, внутри которого перемещались фигурки, время от времени заходя в шатер и выходя наружу, и стояли оседланные лошади. Посмотрев на это безмятежное зрелище еще немного, Цурсог счел, что в ближайшем будущем ничего не изменится и решил пройтись по стене. Высоко над его головой хлопнуло подвешенное на длинном флагштоке знамя Цитадели — полотнище цвета старого вина с серебряной восьмиконечной звездой, обрамленной языками пламени.
— Зря он туда пошел, ох, зря… — бормотал йюрч, ковыляя мимо изготовленных к бою катапульт и «змеиных пастей», мимо отрядов айенн сиидха и своих сородичей. Конни захотелось его подбодрить, напомнить, что жизнь и свобода посланцев по всем законам неприкосновенна, но покрытая серой шерстью и закованная в железо туша вдруг шарахнулась в сторону, уступая дорогу кому-то, идущему навстречу. Мало того, Цурсог еще и торопливо поклонился, чего за ним никогда не водилось!
— Это кто? — замешкавшийся наследник Аквилонии отстал на пару шагов, глядя вслед стремительно удаляющейся фигуре в разлетающихся темно-алых одеждах. Лица незнакомца он не разглядел, но почему-то счел пронесшийся мимо багряный вихрь существом женского пола. Оглядывался, кстати, не он один — многие поворачивались, чтобы проводить взглядом ожившее пламя, свернувшее на приставную лестницу и умчавшееся к барбикену.
— Королева, — хмыкнул вожак йюрч, подтвердив догадку Коннахара.
— В каком смысле? — не понял молодой человек. — Откуда в Цитадели взялась королева? И кем она правит, каким-то из племен айенн сиидха? Или крепостью? А мне казалось, главный тут… э-э…
— Его магичность, Большой Хозяин, точно так, — согласился Цурсог. — Он главный, да. Но еще нужна шеттиль, хозяйка, как без нее? Это она и была. К нижним воротам побежала, как пить дать.
— Так это жена вашего повелителя? — Кони почувствовал себя совершенно сбитым с толку. С другой стороны, кто сказал, что у Владыки Черной Цитадели не может быть спутницы жизни? Тогда становилось понятно, отчего Цурсог именовал эту загадочную особу королевой.
— Не жена, — отрицательно помотал головой йюрч. — Амика, подруга. Рубин среди камней Радуги. Ее зовут Иллирет ль'Хеллуана. Заклинает огонь и сама как костер, тронешь — сожжет… А-аргх?..
Вздох, пронесшийся вдоль бастионов Цитадели, напоминал шелест множества листьев, подхваченных нарастающим ураганом. Только что находившийся рядом Цурсог одним движением взлетел на гребень крепостной стены, а Коннахар высунулся в проем между зубцами, совершенно позабыв о вражеских стрелках. Его сердце пропустило пару ударов и трепещущим комком застыло где-то в горле.
Белый с золотом шатер, отведенный для переговоров враждующих сторон, исчез. На его месте расплывалось желто-бурое облако, пронизанное синими вспышками, в недрах которого угадывались судорожно мечущиеся и сражающиеся фигуры. Ровное каре почетной стражи обернулось щерящимся копьями загонным кругом, препятствуя оказавшейся внутри добыче вырваться наружу, а со всех сторон к месту побоища спешили дверги. Нескольким верховым удалось с боем прорвать цепь охраны, они галопом устремились вверх по дороге, к спасительной Цитадели.
— Ворота! Решетка, поднимайте решетку!!! — истошный вопль Цурсога подхватили на всей стене, и часовые на барбикене услышали, а может быть, поспели сообразить сами. Конни показалось, будто он слышит скрип проворачиваемых кабестанов и как наяву видит медленно плывущую вверх тяжеленную железную преграду.
Беглецы врезались в группу подгорных карликов, замелькали секиры и захлопали арбалеты. Там, где прежде высился шатер, всплеснулся смерч черно-серых воздушных струй, раскидывая нападающих в стороны, но быстро стих, оплетенный и задавленный нестерпимо белым искристым сиянием. С высоты надвратного укрепления, по схватке полоснула ветвистая лиловая молния, затем еще одна и еще. Низко и хрипло выл йюрч, в бессильной, ярости ударяя стиснутыми кулаками по камням. Начали стрелять лучники Цитадели, но цель отстояла слишком далеко.
