– Отец как? – вполголоса спросил юноша и показал на комнату, из которой донесся тяжелый хрип.
Марта Виленбах потерла уставшие глаза, так что красный сок от ягод кровью размазался по лбу.
– Скоро… наверное, все закончится, – ответила она. – Отец Тристан уже два раза к нему приходил. Полагает, что за него остается лишь помолиться. Во сне Ганс хотя бы не чувствует болей.
Она поджала губы и принялась дальше перебирать ягоды. Мари подсела к матери и положила головку ей на колени. Матис с ужасом отметил, как похудела его сестра.
Наконец он собрался с духом.
– Как думаешь, можно мне… можно к нему? – спросил он у матери.
Марта Виленбах отвлеклась от работы и радостно улыбнулась. Лицо ее на мгновение очертили морщинки, которые так любил Матис.
– Конечно, – ответила она с облегчением. – Он не спит, я только недавно к нему заходила. – Она подмигнула сыну: – А если начнет ругаться, не принимай близко к сердцу. Так он пытается показать, что любит тебя.
– Я знаю, – пробормотал Матис. – Просто понять не всегда получается.
Он пересек комнату и осторожно приоткрыл дверь в тесную, похожую на ящик каморку. Ганс Виленбах лежал на кровати, устланной соломенным тюфяком. Матис невольно вздрогнул, когда увидел, во что превратился его когда-то крепкий отец. Под тонким одеялом он напоминал высушенных сливовых человечков, знакомых Матису по Кирмесу. Лицо некогда жилистого кузнеца осунулось, глаза и челюсть стали слишком большими, и наружу показались несколько коричневатых зубов. Его сотряс очередной приступ кашля, продлившийся целую вечность. Ганс Виленбах сплюнул кровавый сгусток в таз возле кровати и только тогда заметил гостя.
– Чего тебе? – спросил он грубо. Голос его звучал на удивление громко и твердо.
– Я пойду сегодня к Эрфенштайну, – ответил Матис. – Мы собирались обсудить поход против Вертингена. Ты, наверное, слышал… – Он прокашлялся. – Орудия готовы, и послезавтра мы выступаем. Осталось только оповестить графа Шарфенека, чтобы он отправил к нам обещанных ландскнехтов.
– Ну а я‑то здесь при чем?
– А ты не догадываешься? – тихо спросил Матис.
В последующие мгновения никто не проронил ни слова. Слышалось лишь хриплое дыхание Виленбаха. Потом отец все же нарушил молчание; при этом в голосе его сквозила какая-то мечтательность.
– Ребенком я скитался с родителями по стране, – начал он, уставившись в низкий потолок. – Отец был бродячим кузнецом, бедным лудильщиком, гнул подковы и время от времени выдирал зубы щипцами. – Виленбах широко улыбнулся. – Как-то раз мы забрели в небольшое селение по ту сторону Рейна, как вдруг раздался гром. Я взглянул на небо. Но это был вовсе не гром – это земля грохотала! На дороге показалось с полдюжины рыцарей на конях. На них были роскошные доспехи, по бокам сверкали клинки, а морды коней покрывали маски из тончайшей стали. Рыцари держали яркие знамена, свидетельства их благородного происхождения. Всадники возвещали прибытие кайзера в близлежащем городе. Старого кайзера…
Кузнец закрыл глаза, словно желал возродить в памяти ту картину.
– Они были словно призраками, Матис. Архангелами, сошедшими на землю, чтобы искоренить зло. В скором времени они скрылись в лесу. Но, клянусь, именно в тот день я понял, что хочу стать оружейником… – Он снова закашлялся. – В конце концов рыцарь Филипп фон Эрфенштайн принял меня на службу.
– И, Господь свидетель, он может тобой гордиться, – тихо заметил Матис.
Снова последовало молчание.
– Почему этого всего не стало? – проговорил Ганс Виленбах скорее самому себе. – Куда подевались рыцари, которые защитили бы обездоленных? Куда девался мудрый кайзер, который положил бы конец всему этому непотребству?
– Времена меняются, отец, – возразил Матис. – Грядет новое время, но это не значит, что оно хуже прежнего. Наоборот, возможно, нам удастся построить более справедливый мир.
Ганс Виленбах рассмеялся, но вскоре его смех сменился очередным приступом кашля.
– Уж не этим ли вонючим орудием? – Теперь он скорее хрипел, чем говорил. – Раньше побеждал сильнейший, тот, кто дольше и усерднее обучался воинскому искусству. В сражениях хватало грязи и крови, но многие при этом оставались в живых. А что теперь? Правители сотнями закупают ландскнехтов и стравливают их с другими такими же. И побеждает в итоге тот, кто спустил на войну больше денег! – Кузнец покачал головой. – Старый наместник и я, нам не место в этом времени. Лучше предоставить его молодым.
