– Было бы что предложить, – уклончиво сказал Хохлов. – Зависит от того, что это за материал, о ком он...
– И от того, насколько тебе самому это будет интересно... по деньгам?
– Ну, да, от этого тоже. У меня ведь, Игорь, нет богатых родственников. – Вадим усмехнулся. – Но для тебя, как для старого друга...
– Вот и прекрасно, – вновь перебил его Полянский. – Считай, что договорились! В любом случае, Вадик, я тебе благодарен за то, что ты отозвался на мою просьбу и согласился приехать в это осиное гнездо...
«Какие-то интриги у них тут плетутся, – подумал про себя Хохлов. – Во что это меня пытается втянуть этот папенькин сынок?.. Да какая тебе разница, Вадим! Это твой шанс... другого такого судьба может тебе более и не предоставить!..»
– А чего все ждут? Или – кого?
– Важных гостей дожидаются. С минуты на минуту должны приехать... – Полянский, заметив кого-то из знакомых среди гостей, негромко сказал: – Вадик, мне тут кое с кем поговорить надо. Ты это... не тушуйся! Выпей чего-нибудь. Или сходи, посмотри замок и парк.
– За меня не волнуйся, я найду чем себя занять.
Едва Полянский покинул его общество, как над ухом у Хохлова прозвучал женский голос:
– Молодой человек, можно я составлю вам компанию?
Вадим обернулся. Затем с полупоклоном и легкой, но уместной случаю улыбкой сказал:
– Буду польщен... Любой мужчина мечтал бы оказаться на моем месте!
Это была та самая молодящаяся женщина в декольтированном – впрочем, в меру – темно-синего цвета вечернем платье и меховой накидке, которую он видел проходящей мимо них под руку с грузным, важного вида мужчиной минут пять тому назад.
– Экий вы дамский угодник! – Женщина рассмеялась, продемонстрировав ровные белые зубы (дантист не зря жует свою корочку с маслом и икоркой). – Вероника Николаевна...
– Рад познакомиться... – Хохлов – вновь с легким поклоном – пожал затянутую в перчатку женскую руку. – Меня зовут Вадим.
– Вы друг Димы?
– У нас с ним общие друзья, – уклончиво сказал Хохлов. – На вас потрясающее платье, Вероника Николаевна! Не сочтите за дерзость, но я с первой же минуты...
Дама коснулась его локтя своей рукой в изукрашенной casual joaillerie[7] перчатке.
– Что же вы замолчали? Договаривайте.
– Хочу признаться, что я любовался вами, – глядя ей в глаза, негромко, но с чувством произнес Хохлов. – С первой же минуты, как увидел вас здесь...
– Вы мне льстите, молодой человек, – одарив Вадима улыбкой, сказала дама. – Или вас интересуют исключительно пожилые женщины?
«Нет, не угадала, – глядя на эту молодящуюся брюнетку, которой можно дать как сорок пять, так и все шестьдесят (пластикохирургия нынче способна творить чудеса), подумал Хохлов. – Меня интересуют богатые женщины, равно как и мужчины. А сколько им лет по паспорту... да наплевать!»
– Я люблю смотреть на красивых женщин, – не отводя взгляда, сказал Хохлов. – Надеюсь, вы простите мне мою дерзость... Но я говорю чистую правду.
Дама взяла его под руку.
– Так и быть, поверю вам на слово... Я и не знала, что в компании моего беспутного племянника встречаются такие приятные и хорошо воспитанные молодые люди.
Сказав это, она помахала рукой в перчатке мужчине – тому самому солидному мэну, в чьей компании Вадим уже видел ее прежде. Он сейчас стоял у арочного прохода вместе с еще несколькими мужчинами, среди которых Вадим увидел и Мельникова-старшего, отца именинника, – телевизионная картинка и виденные ранее снимки в точности соответствовали реальному облику финансового магната, президента одного из крупнейших российских банков... В ответ сразу трое мужчин, включая банкира, ответно помахали руками стоящей в компании с молодым человеком даме. А затем вновь переключились на свой мужской разговор...
«Мельникова-старшего зовут Михаил Николаевич, – промелькнуло в голове у Хохлова.
– Вероника Николаевна... Гм. Похоже, эта дама – родная сестра Мельникова-старшего. И, следовательно, тетя Дмитрия».
– Эта старая английская корова, как всегда, опаздывает, – с той же очаровательной улыбкой сказала дама. – Тоже мне, «Королева Шантеклера»... Тот самый случай, когда из грязи – в князи. Корчит из себя бог весть кого! Сразу же видно, что гены у нее нашенские, русские!
