– Мой мальчик, этот человек – наш…
Я запнулась, не зная, как представить сыну отца. Принц властным жестом остановил меня.
– Я – ваш дед, молодой человек.
Жанно бросил на меня пытливый взгляд.
– Это правда, мама?
– Да, моя радость. Это твой дед.
– Но у меня не было никакого деда.
Принц сделал еще шаг вперед и произнес очень холодным удивленным тоном:
– Можно ли узнать, милостивый государь, почему вы стоите как девчонка, вцепившись в юбку матери?
– О… – попыталась вмешаться я, – он вовсе не…
Но Жанно, опередив меня, отпустил мою юбку и встал очень прямо – такой трогательно маленький и худенький, что у меня сжалось сердце.
– Вот так-то лучше, так совсем по-солдатски. Вы ведь хотите стать солдатом, Жан?
– Хочу, но все называют меня не Жан, а Жанно.
– Жанно – это не имя для настоящего мужчины, это имя для сопляков.
Мой сын был еще явно не в состоянии оценить подобное утверждение. Он растерянно посмотрел на меня и произнес:
– Мне нравится имя Жанно, но вы, сударь, можете называть меня Жан, мне это тоже нравится. Мама, – обратился он ко мне, – если уж тут мой дед, может быть, здесь есть и мой папа?
– Ваш отец погиб, – прежде чем я успела что-либо произнести, сказал принц.
– Погиб?
– Да. Он сражался за Бога и короля.
– Это совсем плохо, – крайне разочарованно сказал Жанно.
– А я еще хвастался перед Шарло, что мой отец непременно приедет.
– Жан, – проговорил принц, – если уж вы заявили мне, что хотите стать солдатом, то вот вам первое задание: бегите в дом, молодой человек, и известите всех о нашем приезде.
Жанно радостно улыбнулся, поглядев на меня, и со всех ног бросился к полусожженному замку. У меня чуть сердце не выскочило из груди, едва я осознала, что мальчик снова отдаляется от меня. Бессознательно я рванулась вслед за ним, но отец решительно удержал меня.
– Успокойтесь, Сюзанна! Мальчик получил возможность что-то сделать, зачем же лишать его этой возможности? Он будет вдвойне рад, если справится с делом без вашей опеки.
– Какая опека! – воскликнула я раздраженно. – Я не видела сына пятнадцать месяцев!
– Это еще не повод, чтобы ходить за ним повсюду. Он не болен и не немощен; напротив, в нем очень много энергии, которую не нужно сдерживать. Может быть, Сюзанна, я не сведущ в воспитании девочек, но я прекрасно знаю, как следует воспитывать аристократов и солдат.
– Я не хочу, чтобы Жанно стал солдатом.
– А чего же вы хотите? – произнес отец и презрительно добавил: – Надеюсь, вы не предложите единственному наследнику нашего рода стать чиновником или инженером?
– Наследнику? – задыхаясь, переспросила я. – Кто здесь говорит о наследнике? И кто осмеливается упрекать меня в неправильном воспитании сына? Уж не тот ли человек, который как-то сказал о моем ребенке – «будь он проклят»?
Ответом на эти слова был суровый холодный взгляд. Не сказав ни слова, принц пришпорил лошадь и поскакал к замку.
Не выдержав, я пробормотала сквозь зубы ругательства. Этот человек не способен измениться! Во время недавнего разговора у меня появилось странное ощущение, что я перенеслась лет на тринадцать в прошлое и снова выслушиваю менторские наставления отца. Только на этот раз вместо меня стоит Жанно. Опять то же отсутствие ласки, нежности, любви. Хотя, вполне возможно – и этого я не могла отрицать, – мальчикам нужна частица и такого сурового, холодного воспитания.
Я не стала садиться в седло и дошла до замка пешком. Меня снова охватила ярость: кто только мог сотворить такое кощунство с прекрасным замком? Кому так мешали старые слуги и дети, что нужно было лишить их жилища?
– Матерь Божья, пресвятая и пречистая!
Я узнала этот возглас Маргариты. Она бежала мне навстречу – грузная, располневшая, в старой юбке и шали, наброшенной на плечи, в большом сером чепце, прикрывавшем седые волосы. Ее лицо… Господи Иисусе, это милое, доброе, румяное лицо!
Теперь уже я оказалась на месте Жанно, а Маргарита – на месте матери. Я была всего лишь маленькой девочкой, вернувшейся домой и нуждающейся в поддержке. Маргарита всегда мне поможет. Слезы хлынули у меня из глаз, заструились по щекам, как горох, когда я, дрожа и всхлипывая, упала в объятия Маргариты.
