В ту же секунду спасительное беспамятство пришло мне на помощь. Я потеряла сознание, на удивление легко преодолев грань между ясностью памяти и черной зияющей пропастью забытья.
9
Розарио осторожно приподнял меня с земли, легко ударил ладонью по щекам. Очнулась я уже давно, но только это прикосновение возвратило меня к жизни и сознанию полностью.
– Эй, малышка, что это с тобой? Ты меня испугала.
Он помог мне сесть поудобнее, подложив под спину связку соломы. Безо всякого выражения я обвела глазами сарай. Сквозь щели дневной свет уже не пробивался.
– Уже вечер?
– Да. Ты, кажется, часов десять была словно мертвая. Я несколько раз заходил, да только раньше не мог остаться здесь надолго. А теперь часовые расставлены, солдаты спать ушли.
Я вспомнила все, что было, и тихое отчаяние снова охватило меня. Слезы задрожали на ресницах, потом заструились по щекам, и я не могла сдержать рыданий.
– Слушай, хватит убиваться. Разве тебе самой захотелось сойти в могилу? Я принес тебе поесть.
Я отрицательно покачала головой, упрямо отказываясь от еды, но Розарио был еще упрямее меня. Не обращая внимания на мои слезы, он поднес к моим губам жестяной стакан. Я сделала несколько глотков и сплюнула.
– Дура ты, Ритта! Это же чистая водка. Она придает силы. Ну-ка, пей сама!
Морщась, я выпила, глотая и водку, и слезы. Розарио вложил мне в руку краюху черствого хлеба, соленый сыр и очищенную луковицу.
– Ешь! Это мой паек, но тебе сейчас он больше нужен.
С усилием я ела, не замечая никакого вкуса этой еды. Розарио внимательно наблюдал за мной, потом решительно произнес:
– Убираться нужно сегодня ночью. Завтра в Лаваль привезут гильотину. Конвент принял такой закон, что тебе в любом случае будет конец.
Он достал из-за пазухи смятую бумагу.
– Возьми, завтра, как выберемся отсюда, прочитаешь.
– Что это? – спросила я безразлично.
– Это новый закон, «закон о подозрительных».
Для меня сейчас все это не имело значения. Мне даже уходить не хотелось. Я была такая измученная и обессиленная, что жить или умереть – это было для меня все равно. От перенесенной боли все чувства и ощущения притупились.
– У меня есть для нас документы. И как славно получилось – один пропуск для мужчины, другой для женщины.
– Где ты их украл? – спросила я равнодушно.
– Ну и глупая же у тебя голова! Я не украл. Когда идет война, вокруг полно трупов. Зачем трупу пропуск? Я взял документы у убитых.
Это скверно, подумала я. Это очень скверно. Но мне сейчас все равно.
– А для других? – спросила я тупо.
– Каких других?
– Для моих детей и горничной.
– Сколько у тебя детей?
– Трое, – сказала я тихо.
Розарио уставился на меня с гневом и удивлением.
– Трое детей! Надо быть последней дурой, чтобы заводить столько детей в такое время!
– Без детей я не уйду! – крикнула я резко.
Брат поспешно зажал мне рот рукой.
– Т-с-с! Если будешь так орать, то и с детьми не уйдешь. Будь потише. Все вокруг думают, что мы тут вдвоем не лясы точим, а развлекаемся.
– Пожалуйста, – сказала я задыхаясь, – пожалуйста, не говори мне больше пошлостей. Ты и так показал себя во всей красе.
– Ладно! – сказал Розарио смеясь. – Только не вспоминай об этом всю жизнь.
Пока еще оставалось что-то натянутое в наших отношениях. Былая дружба не возродилась, а тринадцать лет разлуки сделали нас чужими. Пожалуй, Розарио спасает меня из чувства долга, потому, что сознает, что я – его сестра, и не хочет прослыть Каином, а не из чувства любви ко мне. Пожалуй, будь я сейчас не так убита горем, я бы стала восстанавливать родственные отношения. Но я была слишком измучена для этого.
– Розарио, – прошептала я так тихо, что он вынужден был наклониться, чтобы услышать меня, – он… он убит?
– Он расстрелян.
Ледяная игла кольнула меня в самое сердце.
– Где же его… тело?
Брат пожал плечами, Я видела, что он не понимает меня, что ему принц де Тальмон безразличен, как и любой другой человек. Но разве не безумно было бы требовать от Розарио большего? Я тяжело вздохнула, вытирая слезы.
– Я не знаю, Ритта. Тела расстрелянных куда-то увозят, чтобы роялисты не могли найти каких-то их вещей или чего-то из одежды и не сделали бы из этого святыни или культа.
