– Можно просто Пез, – весело отзывается Пез, протягивая Алексу руку, несколько ногтей на пальцах которой покрашены синим лаком. Когда он протягивает ладонь Джун, его глаза загораются ярче, а улыбка растягивается еще шире. – Прошу извинить меня, если перегибаю палку, но вы – самая потрясающая девушка, которую мне доводилось видеть в своей жизни, и мне хотелось бы угостить вас самым дорогим напитком, который только есть на этом мероприятии, если вы позволите.
– Ого, – произносит Алекс.
– Вы просто очаровательны, – отвечает Джун, снисходительно улыбнувшись.
– А вы – богиня.
Алекс смотрит, как Пез яркой вспышкой света уже закружил Джун в пируэте, исчезая в толпе людей.
Улыбка Генри становится робкой и сдержанной, и Алекс, наконец, понимает смысл их дружбы. Генри не любит внимание, а Пез вполне органично поглощает все, что удается отражать принцу.
– Этот парень умолял меня познакомить его с твоей сестрой с самой свадьбы, – говорит Генри.
– Серьезно?
– Вполне вероятно, что мы помогли ему сэкономить огромные деньги. Он едва не вложился в воздушную рекламу.
Алекс запрокидывает голову и смеется. Генри смотрит на него, продолжая ухмыляться. Джун и Нора все же были правы. Несмотря на все, ему очень нравится этот человек.
– Ладно, пойдем, – говорит Алекс. – Я уже успел залить в себя два бокала виски. Тебе нужно наверстать упущенное.
Почти все разговоры стихают, когда Алекс и Генри проходят по залу под удивленные взгляды танцующих. Алекс пытается представить себе картину: принц и сын президента США, два первых сердцееда уважаемых государств, плечом к плечу направляются к бару. Жить в такой богатой и недосягаемой для многих фантазии одновременно пугает и завораживает. Многие люди это видят, но никто не знает о Великом Индюшачьем Бедствии. О нем знают лишь Алекс и Генри.
Опустошив стаканы, они оказываются поглощены толпой. Алекс удивляется тому, насколько приятно ему в присутствии Генри. Его даже перестает беспокоить постоянная необходимость задирать голову вверх, чтобы взглянуть на принца. Он представляет Генри некоторым стажерам из Белого дома, рассмеявшись, когда они неуверенно запинаются и смущаются. Лицо Генри приобретает приятный нейтральный оттенок – выражение, которое Алекс ошибочно считает безразличием, но сейчас может определить истинное его значение – тщательно скрытое изумление.
Начинаются танцы и бесконечное общение, затем Джун заводит речь об иммиграционном фонде, на чей счет должны были перечислить сегодняшние пожертвования. Алексу едва удается ускользнуть от агрессивного приглашения потанцевать от девчушки из нового фильма про «Человека-паука», скользнув в случайно образовавшийся «паровозик», а Генри, судя по всему, отлично проводит время за болтовней с Джун у бара. Алекс наблюдает за ними со стороны, с интересом размышляя, о чем эти двое могут разговаривать, когда Джун, рассмеявшись, чуть не падает со стула. Затем толпа снова поглощает его.
Спустя некоторое время группа берет передышку, и пульт занимает диджей с миксом из хип-хопа 2000-х – все хиты раннего детства и юношества Алекса. Именно тогда Генри, похожий на одинокую лодку, выброшенную в бушующее море, обнаруживает его в толпе.
– Ты не танцуешь? – спрашивает Алекс, наблюдая за тем, как Генри пытается разобраться, что делать с руками.
Это выглядит очень мило. А Алекс с удивлением осознает, что пьян.
– Танцую, – отвечает Генри. – Просто занятия по бальным танцам к такому меня не готовили.
– Ну же, все дело в бедрах. Тебе нужно расслабиться. – Алекс подходит ближе и опускает руки на бедра Генри. Под его прикосновением Генри мгновенно напрягается. – Я говорил совсем о другом.
– Алекс, я не…
– Вот, – говорит Алекс, двигая бедрами, – смотри на меня.
Отхлебнув большой глоток шампанского, Генри отвечает:
– Я смотрю.
Песня стихает, и начинается новое бум-бум-бум-бум…
– Тихо! – восклицает Алекс, не давая Генри договорить. – Заткнись! – Генри тупо смотрит в его сторону; Алекс поднимает руки в воздух. Люди вокруг начинают кричать, узнавая трек Get Low Лил Джона.
– Ты что, никогда не был на нелепых школьных тусовках, где кучка подростков терлась друг о друга под эту песню?
