Пальцами Генри слегка тычет Алекса в ребра. В его голосе слышится легкий упрек:
– Ты слишком много взваливаешь на себя.
По привычке Алекс всегда отвечал «Нет, это не так» или «Я сам этого хочу». Однако в этот раз он отвечает:
– Я знаю. – Он осознает, что это правда. – Знаешь, о чем я думаю прямо сейчас?
– О чем?
– Я думаю, что после инаугурации, скажем, в следующем году, мы могли бы вновь приехать сюда, но только вдвоем. Мы могли бы сидеть под луной и просто ни о чем не беспокоиться.
– Ох, – вздыхает Генри. – Звучит здорово, но маловероятно.
– Да брось, подумай об этом, малыш. Следующий год. Моя мать вновь займет свой пост, и нам не придется больше беспокоиться о выборах. Я смогу спокойно вздохнуть. Ох, это будет восхитительно. По утрам я буду готовить мигас, и мы будем плавать целыми днями, ходить голышом, обниматься и целоваться на пирсе, и нам будет все равно, что нас могут заметить соседи.
– Что ж, нам не будет все равно, ты же знаешь. Никогда не будет все равно.
Алекс отрывается от него, чтобы увидеть на лице Генри выражение неопределенности.
– Ты понимаешь, о чем я.
Генри смотрит на него долгим взглядом, и Алекс не может избавиться от ощущения, что в первый раз тот действительно видит его насквозь. Он осознает, что, вероятно, это единственный раз, когда он намеренно упоминает любовь в разговоре с Генри, и, должно быть, все это написано у Алекса на лице.
Какая-то мысль проносится в голове у Генри.
– К чему ты клонишь?
Алекс пытается понять, как, черт подери, облечь все, что он должен сказать Генри, в слова.
– Джун говорит, что по непонятным причинам у меня шило в заднице, – говорит он. – Знаешь, как говорят? Живи одним днем. Я думаю, что жил на десять лет вперед. Например, когда я учился в школе, то думал: «Что ж, мои родители ненавидят друг друга, сестра уезжает в колледж, а иногда я смотрю на других парней в душе, но если я продолжу смотреть вперед, то ничто меня не остановит». Или «если я возьму этот предмет, или пойду на эту стажировку, или получу эту работу». Я думал, что если я представлю того человека, которым хочу стать, и возьму все свое безумное рвение и направлю его в нужное русло, то смогу изменить себя. Использовать это во благо. Создается ощущение, что я никогда не знал, как действительно быть там, где я есть. – Алекс переводит дыхание. – А сейчас я здесь. С тобой. И думаю, может быть, мне действительно стоит жить одним днем? И просто… чувствовать то, что я чувствую.
Генри ничего не отвечает.
– Милый. – Вода мирно плещется вокруг него, когда он поднимает руки, чтобы коснуться ими лица Генри и провести по скулам подушечками пальцев.
Цикады, ветер и шум воды, вероятно, все еще слышны, но для Алекса все погружается в тишину. Он не слышит ничего, кроме стука сердца в своих ушах.
– Генри, я…
Генри резко дергается, ныряет под воду и выскальзывается из его рук прежде, чем Алекс успевает договорить.
Он появляется на поверхности уже у пирса, мокрые волосы прилипли к голове, и Алекс поворачивается и принимается изучать его, от такой утраты забывая, как дышать. Сплюнув озерную воду, он плещет водой в Алекса, и тот выдавливает из себя смешок.
– Боже, – говорит Генри, прихлопнув насекомое, которое село на него, – что это за адские твари?
– Москиты, – отвечает Алекс.
– Просто ужасно, – надменным тоном произносит Генри. – Я подцеплю какую-нибудь редкую форму чумы.
– Я… прошу прощения?
– Я имел в виду… понимаешь, Филипп – главный наследник, а я запасной. Но если этого нервного ублюдка хватит сердечный приступ в тридцать пять, а я подцеплю малярию, то кто же займет престол?
Алекс вновь слабо смеется, но у него есть отчетливое ощущение, что что-то ускользает из его рук прямо до того, как он успевает за это ухватиться. Голос Генри становится безразличным, отрывистым, фальшивым. Именно таким тоном он общается с прессой.
– В любом случае я устал, – произносит Генри. Алекс беспомощно смотрит, как он отворачивается и направляется из воды к пирсу, чтобы натянуть шорты на дрожащие ноги. – Ты как хочешь, а я пошел в постель.
Алекс не знает, что ответить, поэтому просто наблюдает, как Генри уходит вдоль пирса и исчезает в темноте.
