Том покачал головой и насупился.
«Вот же старый интриган», — подумал Реддл и вежливо попрощался с ухмыляющимся магом.
* * *
Молодой темноволосый юноша брёл по Лондонской улице, не замечая косящихся на него магглов. Бледнокожий Том в чёрной мантии резко выделялся на фоне загорелых горожан. Знойный воздух, казалось, не касался его. Всего лишь пару дней назад Том узнал о том, что его отец жив. Лондон был наполнен радостью. И хоть послевоенный город ещё хранил в себе раны от бомбёжек, он оставался величавым и прекрасным, как и всегда. В Лондоне было довольно много приютов, где такие же юноши и девушки, дети, как Том, вели своё пока безрадостное существование. У многих погибли родители. Отец на войне, а мать умерла с горя или под градом фашистских бомб. Но теперь Том узнал, что его отец жив. Этот маггловский ублюдок и не собирался помирать. Мать была так глупа, что успела дать ему имя отца, прибавив лишь вторым непривычное для магглов имя его деда, потомка Салазара.
Маленький мальчик Том Реддл впервые оказался в Лондоне, когда узнал, что он волшебник. Город показался ему не таким прекрасным, как его описывали взрослые. Было что — то пугающее, а вместе с тем и завораживающее в его тёмных закоулках. Всё своё детство ребёнок провёл в стенах приютов, пока однажды Альбус Дамблдор, тогда — профессор Трансфигурации в загадочной школе Хогвартс, не рассказал ему, кто он на самом деле.
Волшебник! Тогда ребёнок, привыкший ко лжи и жестокости взрослых и сверстников, не поверил странному мужчине с рыжей бородой. Но это был единственный шанс, чтобы покинуть невыносимое место.
Том держал в своей ладони детскую ручку, в ушах у него звенели голоса, а перед глазами проплывали события его жизни.
— Твоя мать погибла, даря тебе жизнь, Том. Если бы она выбрала свою жизнь, ты бы умер, — преподаватель трансфигурации в первый же год обучения отчитывает своего ученика за прогулки в поздний час по школе.
— Ты не знаешь, что такое квиддич? — сероглазая гриффиндорка, старше его на год разразилась хохотом.
— Он, наверное, магглорождённый, Минни. Представь себя в его положении.
— Он поганый Слизеринец. А магглорожённых на Слизерин не берут.
— Значит, он рос без родителей.
— Наверняка они были последователями Гриндевальда.
Том, довольный тем, что парочка странных гриффиндорцев занята не менее странным разговором, юркнул между ними и скрылся за поворотом, пока они не заметили его отсутствия. В этот раз помогли навыки, полученные им в приюте. Тогда первокурсник решил заниматься дополнительно и изучить все тонкости самообороны и магического боя.
Кабинет профессора Трансфигурации. Том заметил, что профессор Дамблдор много знает о его семье, и решил расспросить его обо всём, что успел услышать о себе за несколько месяцев, проведённых в Хогвартсе.
— А кто такой Гриндевальд, профессор?
— Гриндевальд — это один заблудший волшебник, который стремится получить полную власть над магическим и маггловским мирами. Семья твоей матери, Том, всегда была против его политики. Твоя мать попала в тот приют вечером в канун нового тысяча девятьсот двадцать шестого года, скрываясь от Гриндевальда, который убил всю её семью. Тогда ты появился на свет, а она умерла.
В этот вечер юный слизеринец уверился в своём решении стать самым сильным магом, знающим всё о защите от тёмных сил. Нет! Лучше! Знающим всё о тёмных силах, чтобы никто не посмел больше угрожать его семье, пусть он и остался единственным её представителем.
Весь первый год своего обучения в Хогвартсе Том думал, что попал в сказку, хотя сказок ему никогда не читали. Приютская детвора часто собиралась вокруг старого дворника Мэггота, когда тот начинал рассказывать им волшебные истории, обычно про Артура и Мерлина. Том никогда не участвовал в играх сверстников и даже в такие минуты мог лишь подслушивать сказки из — за угла. Мог ли маленький мальчик знать тогда, что Мерлин существует на самом деле, а он, одинокий Том Реддл со странным вторым именем станет учиться там, где когда — то учился великий Мерлин, даже на том же факультете, что и знаменитый волшебник. Но к концу первого же года мальчик осознал, что магический мир так же опасен, как и манящ.
