Когда вдруг к нему явился лорд Ньюбери и сказал, что Оливия собирается выйти замуж за Рэтборна, решив, что Рэтборн обеспечит ей лучшее будущее. Стерлинга поразило и до глубины души ранило это известие. После этого все закрутилось с невероятной быстротой. Уже через два дня Оливия вступила в брак. Через неделю неожиданно заболел его отец, выразивший пожелание еще при жизни видеть своего наследника устроенным в жизни. Стерлинг остановил свой выбор на Элис (их семьи связывала давняя дружба), которая с детства была влюблена в него. Милая Элис, славная и добрая, была слишком хрупкой для жизни в этом мире. Получив письмо от Оливии на следующий день после визита ее отца и за день перед ее скоропалительной свадьбой, он даже не потрудился вскрыть его. Какой смысл? Оливия приняла решение. А несколько дней спустя, когда его отец уже был при смерти, Оливия прислала еще два письма, и он опять не вскрывал их. Его мысли были заняты более важными делами, а Оливию он вычеркнул из своей жизни. Она осталась в его прошлом. Вскоре после этого умер отец, а через год от горячки умерла и Элис.
За прошедшие с тех пор десять лет Стерлинг редко встречал Оливию. Иногда он мог видеть ее на другой стороне бального зала и старался не приближаться на допустимое для разговора расстояние. Его мать как-то походя заметила, что леди Рэтборн стала отшельницей и большую часть времени проводит в деревне. Не то чтобы это его не трогало: просто он упорно гнал мысли о ней, делая вид, будто ее вовсе не существует. И если образ Оливии преследовал во снах, затаивался в душе, Стерлинг безжалостно изгонял его. Она разбила его сердце, и он не желал снова испытывать ту боль даже во сне.
— Тебе следовало бы знать, что она не хотела выходить замуж. — Ньюбери пытливо смотрел на Стерлинга. — Ты говорил, что никогда не позволишь ей уйти. Она думала, что ты спасешь ее.
У Стерлинга засосало под ложечкой.
Ньюбери тяжко вздохнул.
— Но я знал, что такой человек, как ты, с обостренным чувством гордости, ни за что не станет проявлять интерес к женщине против ее воли.
— Она могла сказать мне. — И тут же в памяти возникло то давнишнее письмо. Она пыталась!
— Рэтборн не позволил бы сделать это. — Ньюбери помотал головой. — Он настоял на том, чтобы я держал Оливию взаперти до дня свадьбы. Я попытался отказаться от сделки до бракосочетания. Предлагал Рэтборну деньги, свое имущество, все, что угодно, но он хотел только Оливию. Рассмеялся мне в лицо. Сказал, что теперь она принадлежит ему. — В глазах Ньюбери застыло запоздалое раскаяние. Казалось, он вернулся в те далекие дни. — Знаешь, мы с ней никогда не были близки. Если бы она была мальчиком… все равно я должен был обходиться с ней лучше. Это мой последний шанс. — Он с вызовом посмотрел на Стерлинга. — Мои дни сочтены. Доктора говорят, что мне недолго осталось жить на этом свете.
Стерлинг изогнул бровь.
— И вы надеетесь заслужить теперь спасение за счет моей помощи?
Ньюбери рассмеялся: сухой клокочущий звук, который он издавал при этом, говорил о состоянии его здоровья лучше всяких слов.
— У меня нет иллюзий по поводу места моего пребывания в вечности. Я наделал кучу ошибок, Уайлдвуд, но самую вопиющую — по отношению к своей дочери. Я не могу загладить свою вину. Но ты можешь искупить свою.
Стерлинг замотал головой.
— Я не думаю…
Старик наклонился вперед.
— Рэтборн швырнул мне своего рода кость, когда женился на Оливии. Я сказал ему, что беспокоюсь о благополучии своей дочери. Даже тогда о нем ходили кое-какие слухи. Он ответил, что будет беречь ее так же, как все, что ему принадлежит. Но я знаю, что он плохо обращался с ней. Тем не менее она жива… — Ньюбери прервался, и на его лице появилась гримаса искреннего сожаления. — Рэтборн сказал, что, если он умрет насильственной смертью, я должен буду предпринять шаги для ее защиты.
Стерлинг бросил на него неприязненный взгляд.
— И это вас устроило?
— Нет. Но и не удивило. Сейчас тем не менее его слова выглядят пророческими.
— Не знаю, чего вы ждете от меня. — Стерлинг пожал плечами. — Не могу себе даже представить, что она захочет видеть меня после стольких лет.
