Мэдлин застонала от отчаяния. Увы, отец был прав.
— Конечно, можно взять в долг, — продолжал отец, — но только у кого?..
— Да–да, верно, я возьму в долг! — воскликнула Мэдлин.
— У кого? У миссис Дженкинс?
Ей вспомнились вчерашние слова Энтони о том, что директриса очень о ней заботится.
— Нет, папа, у миссис Харрис.
— Но тогда тебе придется все ей рассказать. Рассказать о скандале и о причинах, заставивших тебя пойти на вечеринку.
— Да, я знаю. — Она сжала руку отца. — Не беспокойся, все будет хорошо. Она поймет меня.
Мистер Прескотт кивнул:
— Что ж, если скоро ехать, то надо одеваться. Я поеду с тобой, и мы вместе поговорим с ней.
— Нет, папа, я не хочу, чтобы…
— Помолчи, девочка, — перебил отец. — Если ты думаешь, что я отпущу тебя одну в Телфорд, то ты сошла с ума.
Мэдлин с беспокойством посмотрела на отца:
— Но вы не возвращались в Телфорд с тех пор, как…
— Да, верно, — кивнул отец. — Но когда–нибудь надо вернуться, не так ли? Так почему бы не сейчас?
— Действительно, почему бы не сейчас?.. — пробормотала Мэдлин, с улыбкой глядя на отца.
Дорогой кузен,
вы меня не одобрите, когда узнаете, что я только что одолжила некоторую сумму мисс Прескотт и ее отцу. Но Вы бы сделали то же самое, если бы услышали их историю.
Как оказалось, и с ней, и с лордом Норкортом все совсем не так, как представлялось, поэтому я была счастлива помочь им. Думайте что хотите, но я считаю, что мы с Вами ошибались в них. Репутация не всегда соответствует человеку.
Ваша легкомысленная родственница Шарлотта.
Стоя перед дверью ухоженного кирпичного коттеджа, Энтони никак не решался постучать. Собственно, он и не собирался подходить к этой двери, но в Телфорде ему сказали, что викарий на похоронах в соседней деревушке и не вернется до вечера, так что у него оставалось свободное время. Переговорив с судьей и обсудив ситуацию Прескоттов с соседями, он направился в гостиницу, где остановился. Но по дороге его внимание привлекла местная школа. Хотя занятия в этом семестре уже закончились, ему удалось узнать, где живет директор, и вот теперь он стоял со шляпой в руке, но не решался постучать.
Захочет ли Джейн видеть его? Или она его ненавидит? И что думает о прошлом? Возможно, она в обиде на него, иначе не согласилась бы стать свидетельницей своего отца в деле об опекунстве.
Он вздохнул и осмотрелся. Ох, наверное, не следовало сюда приходить.
Энтони уже хотел уйти, но в этот момент к двери подошли двое мальчишек с огромным карпом в руках. Старший окинул виконта пытливым взглядом и спросил:
— Сэр, может, вы кого–то ищете? Вам помочь?
Дети Джейн? Может ли такое быть? Энтони взглянул на рыбу и с усмешкой ответил:
— Мне кажется, это вам требуется помощь. — Рыбина весила фунтов двадцать, не меньше. А старшему из мальчишек было лет десять–одиннадцать.
Младший горделиво выпятил грудь:
— Мы поймали ее сами, вот так–то. Крупная, верно!
Мама ужасно обрадуется!
Энтони почувствовал, как к горлу подкатил комок.
— Я уверен, что обрадуется. Давайте–ка, я помогу вам. — Он взял рыбу со стороны младшего мальчика, и они втроем вошли в дом. Младший же побежал впереди и громко
— закричал:
— Мама, мы поймали огромного карпа!
Энтони со старшим мальчиком шли по коридору в сторону кухни, и тут послышался женский голос:
— Если вы, мальчишки, опять забыли о том, что… — Увидев Энтони, женщина замерла.
Он бы ни за что не узнал ее, если бы встретил где–нибудь на улице. Исчезла хрупкая девочка со впалыми щеками и печальными глазами, и теперь перед ним стояла полноватая женщина с едва заметной улыбкой на губах — точно так же улыбалась когда–то его мать.
— Джейн? — спросил он, гадая, не ошибся ли домом.
Она нахмурилась и вытерла руки о фартук.
— Мы ведь знакомы, да?..
— Надеюсь, что знакомы, кузина.
Глаза ее расширились.
— О Господи! Неужели Энтони?!
— Если только у тебя нет другого кузена.
К его удивлению, Джейн бросилась к нему и крепко обняла. Затем, отступив на шаг, с улыбкой воскликнула:
— Энтони, не могу поверить!.. О Господи… Джек, иди помоги Кристоферу с этой рыбой!
Младший поспешил взять у Энтони рыбу, и на этот раз, когда Джейн обняла его, он смог обнять ее в ответ. А потом они одновременно рассмеялись и прослезились.
