В конце концов, мучаясь от стыда, она решила ничего не говорить.
Это была её первая тайна от мужа, и ей стало не по себе.
Незадолго до ужина, услышав, что Джеральд возвращается, она поспешила на кухню и притворилась, что очень занята приготовлением еды, чтобы скрыть своё смущение.
Сразу же было ясно, что Джеральд не видел Дика Виндифорда. Аликс почувствовала облегчение и в то же время растерянность — она ничего не скрывала от мужа (раньше). Только после неприхотливого ужина, когда они оба сидели в отделанной дубом столовой, через распахнутые окна которой проникал душистый ночной воздух, Аликс вспомнила о записной книжке.
— А вот чем ты поливал сегодня цветы, — сказала она и бросила книжку ему на колени.
— Наверное, уронил где-нибудь в саду.
— Да. И теперь я знаю все твои секреты.
— Невиновен, — покачал головой Джеральд.
— А что за любовное свидание ты назначил на девять часов сегодня вечером?
— Ах, это… — в первый момент он казался ошеломлённым, но через секунду весело улыбнулся, как будто вспомнил что-то смешное. — Это любовное свидание с очень красивой девушкой, Аликс. У неё каштановые волосы и голубые глаза, и она очень похожа на тебя.
— Не понимаю, — сказала Аликс с наигранной серьёзностью. — Ты уклоняешься от ответа.
— Нет. Собственно говоря, я написал это, чтоб не забыть проявить сегодня несколько негативов. Я хочу, чтоб ты мне помогла.
Джеральд Мартин был заядлым фотографом. У него был фотоаппарат, правда, немного старомодный, но с отличными линзами, и он проявлял пластинки в подвале, который приспособил под фотолабораторию.
— И это нужно сделать точно в девять часов, — подразнила мужа Аликс.
— Дорогая моя девочка, — в его голосе чувствовалось раздражение, — всё всегда следует точно планировать. Тогда и работу свою сделаешь как надо.
Некоторое время Аликс сидела молча, наблюдая за мужем. Запрокинув голову на спинку стула, он курил: резкие линии его чисто выбритого лица чётко вырисовывались на тёмном фоне.
Внезапно непонятный страх охватил её, и она, не удержавшись, воскликнула:
— О, Джеральд, как бы я хотела знать о тебе больше!
Он удивлённо воззрился на неё.
— Но, Аликс, дорогая, ты же всё знаешь обо мне. Я рассказывал тебе о своём детстве в Нортумберленде, о своей жизни в Южной Африке и о том, как десять лет жил в Канаде, где мне повезло и я разбогател.
— Это всё дела! — усмехнулась Аликс.
— А-а, знаю, о чём тебе хотелось бы знать! — внезапно рассмеялся Джеральд. — Все вы, женщины, одинаковы. Ничто не интересует вас так, как личные дела.
Почувствовав, что у неё пересыхает в горле, Аликс невнятно пробормотала:
— Но, были же у тебя другие женщины. Я хочу сказать… если бы я знала…
Она замолчала. Джеральд нахмурился; когда он заговорил, в голосе его не было и тени добродушия.
— Ты веришь, Аликс, в эту… «комнату Синей Бороды»? В моей жизни были женщины; да, я этого не отрицаю. Да ты бы мне и не поверила, если б я вздумал отрицать. Но я могу поклясться, что ни одна из них не значила для меня так много, как ты.
Искренность, прозвучавшая в его голосе, успокоила Аликс.
— Удовлетворена? — улыбаясь, спросил он. Во взгляде его сквозило любопытство. — Что заставило тебя говорить об этих вещах именно сегодня?
Аликс встала и начала беспокойно ходить по комнате.
— Сама не знаю. Я весь день нервничала.
— Странно, — вполголоса, как бы про себя, пробормотал Джеральд. — Очень странно, — повторил он.
— Почему странно?
— Девочка моя дорогая, не смотри на меня так. Я только сказал, что это странно, потому что обычно ты такая спокойная и ласковая.
Аликс через силу улыбнулась.
— Сегодня всё, как нарочно, меня раздражает, — призналась она. — Старый Джордж ещё вбил себе в голову, что мы собираемся ехать в Лондон. Он сказал, что узнал об этом от тебя.
— Где ты его видела? — резко прозвучал голос Джеральда.
— Он пришёл поработать сегодня за пятницу.
— Проклятый старый дурень, — рассердился Джеральд.
С удивлением Аликс увидела, как исказилось лицо Джеральда. Она никогда не видела его таким злым. Заметив её изумление, Джеральд попытался овладеть собой.
— Но он действительно выживший из ума старый дурень, — повторил он.
