- Они - это кто? – Вновь не понял я.
- Нечисть, - Федор Павлович вновь опростал чашку с коньяком. – Вампиры, оборотни, домовые, ведьмы, все те, кто сидят на территории Российской Федерации и не дают спокойно спать обычным избирателям и честным налогоплательщикам.
- Так, - я с сомнением оглядел кухню, - это розыгрыш? Я в телевизор попаду? Камеры где?
- Нету камер, - развел руками мой собеседник, - может все-таки по сто грамм.
- Да не пью я с утра. – Отмахнулся я и еще раз огляделся, пытаясь вычислить местоположение скрытой камеры и микрофонов.
- Давай я тебе лучше кое-что покажу, - улыбнулся Федор Павлович и, встав, исчез в комнате, откуда, впрочем, тут же появился, неся ноутбук. – Вот смотри, - начал он пролистывать закладки. – Случай в Оренбургской области, поножовщина в деревне. Мужички напились и пошли поохотиться. Ушли трое, вернулись двое. Одного с перерезанным горлом нашли. Вот еще, это уже у нас, Санкт-Петербург. Прохожий скончался от потери крови, труп, по данным полиции, был подброшен в подворотню. Интересно?
- Даже не знаю. – Усомнился я. – Что в Оренбургской, так там дело ясное. Пьяные мужички поспорили да за ножи схватились. В Питере тоже понятно, ограбить, небось, хотели беднягу, а чтобы не бросать на себя тень подозрения, погрузили в машину и отвезли куда подальше.
- Так-то все так, - усмехнулся Федор, - да, для простого обывателя. В деревне той я был, сразу подозрение на оборотня упало. Мужичка бедного в полнолуние и успокоили, а рана на горле заставляла думать, что не перерезали его, а погрызли. Оборотень тоже обнаружился, жил в соседнем поселке. Промышлял курями, да скотом домашним. Пьяные охотнички ему так, под горячую руку попали. С прохожим тоже все просто. Почти наверняка, в шее у него пара дырок, да и успокоили беднягу в том подъезде. Денег не взяли, часы не сняли. Выпили его. Что, не веришь?
- Но как же так?! - Всплеснул я руками. – Если такое твориться, надо же общественность предупредить, поднять массы, сообщить в полицию.
- Дурак так и сделает, - согласился Федор, - и прямиком в желтый дом отправиться. Ну, кто тебе, скажем, поверит, если ты явишься в полицию и заявишь, что по граду Петрову вурдалак гуляет? Скептиков слишком много. Очевидное отказываются замечать, даже если его под нос им поднести. Вот возьмем хотя бы тебя. Вот ты вроде и книжки разные читаешь, и вообще, не дурак с виду, наблюдательный.
- Ну, да, - осторожно согласился я.
- Голову в прихожей видел?
- Видел.
- Чья?
- Кабанья.
- Да ну? Ты сходи, голубь, повнимательней глянь.
Пожав плечами, я направился в прихожую и, щелкнув выключателем, осмотрел кабанью голову. Здоровенная такая, клыки выпирают… Ах ты ж черт!
- Ну, как кабанчик? – послышался довольный голос с кухни. – Хорош?
То, что висело на стене, было чем угодно, только не кабаньей головой. Чем-то смахивало на волчью, отвратительную, больную. Больше всего поразили выпученные и налитые кровью человеческие глаза, которые, словно живые, уставились на меня с мерзкой морды.
- Это моя сигнализация. – Пояснил довольный Федор Павлович пришаркав с кухни. Башка самого настоящего оборотня. Штука дорогая, кстати, на черном рынке бешеных денег стоит, но этот экземпляр я лично для себя приберег. Мертвечина, она что, кусок мяса, а это нет. Заявиться ко мне домой гость непрошенный, а башка и забормочет. Много раз меня предупреждала, кстати.
- Это как? – поинтересовался я.
- А просто, - отмахнулся Федор. – Звонок в дверь, смотрю в глазок, а там цыганка медом торгует, а краем уха слышу - бормочет голова. Ясно, ведьма. Разговор с ней короткий, цепь стальную на шею и в колодец. Хотя бы канализационный. В другой раз сантехник приперся, мол, на участке утечка, опять голова помогла, вампиром оказался.
- И что? – Удивился я. – Так вот они запросто и ходят по квартирам?
- Нет, конечно, - кивнул Федор Павлович, - это они ко мне захаживают по старой памяти. Сколько я этого брата со свету сжил, уж и не припомню. Жаждут мести, так сказать.
- А вы кто? – тихо произнес я.
- А ты не понял? – Усмехнулся Федор. – Охотник я на эту дрянь.
