Днём в пятницу Квиллер шёл по дорожке, чтобы забрать свою газету и почту. Он знал, что Центр искусств закрыт в знак уважения к памяти одной из своих одарённых художниц — закрыт на три дня. Однако на стоянке была одна машина — жёлтый автомобиль с откидным верхом. Беверли Форфар грузила в него коробки.
— Что это вы делаете? — осведомился Квиллер. — Похищаете коллекцию?
— Я уволилась, — спокойно ответила она. — Для меня это уж слишком! Я возвращаюсь в Центр, где найду спокойную работу в музее.
— Ну что же, нам, конечно, жаль, что вы уезжаете, — сказал он. — Однако, если вы считаете, что там вам будет уютнее, нужно ехать, и я желаю вам всего наилучшего… Но нам никогда не найти такого менеджера, как вы.
— Спасибо вам, мистер К. Мистер Хаггис обещал присматривать за Центром, пока не подыщут менеджера.
И тут у Квиллера возникла блестящая идея. Он спросил:
— Вы помните того человека, который выиграл в лотерее инталию «Белизна белого»? Его свояченица забрала её и должна была отправить ему в Сан-Франциско, но обстоятельства изменились. Профессору Фробницу предложили заведовать кафедрой в одном из японских университетов. Он хочет, чтобы инталию подарили человеку, который способен оценить искусство такого высокого уровня. Вы бы не хотели её иметь? Насколько я понимаю, она очень ценная.
— О, я была бы в восторге! — вскричала она. — Как мило с вашей стороны подумать обо мне! И какой прекрасный прощальный подарок! Я буду всегда думать о вас, мистер К., глядя на неё.
— Когда вы отбываете? — спросил он. — Я могу забрать инталию у его свояченицы и привезти сюда.
Вынув инталию из чулана со швабрами и доставив по назначению, Квиллер задумался о событиях, которые заставили Беверли покинуть свой пост: сначала грязь, которая попадала с дороги в Центр искусств, уродливый фермерский дом и ржавый грузовик через дорогу, собаки и цыплята, выбегавшие на проезжую часть… Потом пожар, из-за которого в Центр искусств угодила сажа, в то время как пожарные брандспойты умножали грязь, затем проникновение в Центр ночью, кража рисунков Дафны и несчастье её жизни — Джаспер!.. Компания, забравшаяся в клуб «Вспышка»… Угроза того, что мимо Центра искусств пройдёт кольцевая дорога, по которой будут грохотать грузовики и бензовозы… И, наконец, убийство художницы! Если кто-то и заслуживает инталии стоимостью в тысячу долларов, то это Беверли Форфар.
Квиллера закружил вихрь событий в последние недели, и теперь, когда всё кончилось и его помощь больше не требовалась, он ощутил беспокойство. Настал субботний вечер, и у Полли был последний сеанс с Полом Скамблом. Самого Квиллера ожидала маленькая церемония в библиотеке. А пока что он отправился по незапланированным делам.
Первая его остановка была в студии Аманды Гудвинтер.
— Ну как, всё улеглось в Индейской Деревне? — осведомился он.
— Если бы! — прорычала она. — Когда этого кретина арестовали, там остался голодный попугай, и эта проклятая птица вопила нон-стоп тридцать шесть часов! И дело не только в шуме — он так грязно ругался! Сегодня утром в три тридцать я позвонила шерифу домой, вытащила его из постели и сказала: «Или через десять минут вы заберетё эту птицу, которая не даёт никому здесь покоя, или я лично позабочусь, чтобы вас никогда больше не переизбрали! Отдайте его в приют, в реабилитационный центр для попугаев, сделайте же что-нибудь! Но только уберите его отсюда, да захватите с собой арахис, а то он сжует вам руку до локтя!..» Через пять минут примчался помощник шерифа, и с тех пор я даже не слышу скрипа половиц.
Оттуда Квиллер отправился в Мусвилл, придумав повод для того, чтобы нанести визит в бутик Элизабет. Владелица порхала по магазину в одеянии из газа и в приподнятом настроении.
— Разве это не чудесно! — восклицала она. — «Барбекю» закрыли, и Дерек теперь снова посещает все занятия в колледже! Мне в самом деле жаль Девочку с Бабочками, правда. Дерек сказал, что она была достойной особой, не имевшей никакого отношения к «Барбекю». Я бы занялась продажей её картин, но они слишком дорогие для туристов и слишком серьёзные для яхтсменов… Чем я могу вам помочь, мистер Квилл?
