— И что, за всё время только пластиноиды?
— Бетароиды.
— Один гатрак!
— Как видишь… А ты чем занимался?
— О! — Зарек оживился. — Там мы с тобой не скучали. Крутились в самой заварушке на Кадоке. Бились рука об руку против свирепых кудзонов. В том сражении…
Дзынь!
Стакан выпал у меня из рук, звякнул, ударившись об пол, и не разбился…
— Вэлери? — встревожился капитан.
— В-всё н-нормально, — ответила я, поднимая стакан, хорошо — пустой.
Чокнутый штурман! Полоумный мартовский заяц?
— Как вы с кем-то бились рука об руку? Если ты сидел на попрыгунчике, а Зарек…
Вот! Вот, в чём его дефективность. Он — патологический врун! Я так и знала!
— Ещё как! — воскликнул штурман и попытался увести мой десерт. Свой-то он давно сожрал. Но попытка не удалась, я вовремя успела отставить тарелку.
— Риго был и здесь, и там, со мной.
— Что это значит? — я вопросительно уставилась на капитана, а тот усмехнулся и махнул рукой.
— Не обращай внимания. Во время своих отлучек, Зарек иногда путешествует по альтернативной временной вселенной. Куда не альтернативному мне, в отличие от него, не попасть. Вот и не парюсь.
— А зря, — заметил штурман, изловчившись и тиснув десерт у капитана. — Как мы с тобой отрывались на пирушке у кентаки! Ты бы видел… Когда разгромили кошкаров.
— А кто такие эти кентаки и кошкары? — осторожно поинтересовалась я.
— Кентаки, — с готовностью рассказал Зарек, уминая печёные орешки капитана со взбитыми сливками, — гибриды. Тело лошади с головой собаки. А кошкары — крылатые твари с головами кошек… Иногда с двумя.
Я чуть не свалилась со стула.
— Альтернативная вселенная, — усмехнулся Риген.
— Так вот, — продолжал Зарек. — Кентаки мирно пасутся в долине, откладывают яйца. Такие, э, пещеристые, покрытые кратерами. И прячут их в траве. А злобные кошкары, обитающие в жерле потухшего вулкана, находят яйца, пробивают кратеры и выпивают зародышей… Прежде, чем маленькие кентакики успевают дозреть и вылупиться.
— Какой кошмар! — искренне ужаснулась я. — Хорошо, что это альтернативная вселенная, и мы туда не попадём…
— Я бы не зарекался, — важным тоном предупредил Зарек. — Неправильными излучениями неисправного синхронизатора пропитан весь попрыгунчик. Кто знает… Вдруг и окажетесь. Ненароком. Да ещё увидите альтернативных себя.
Он подмигнул мне. А я едва не поперхнулась…
— Но альтернативную тебя я там пока не встречал, — с искренним сожалением отметил он, беспардонно разглядывая меня.
Не передать, как я огорчилась!
— Всё, я наелся…
— Подожди-ка, — усомнился Риген. — А как же пиршество у кентаки? Это там ты оголодал?
— Угу, — Зарек кивнул. — Выпивки было хоть залейся, а вот закуска, — он скривился. — Гмм… Вяленое мясо кошкаров, оно, э… сильно на любителя.
— Гхм… Ладно.
Пока Риго переваривал информацию, Зарек повернулся ко мне и подмигнул.
— Лера, а что ты делаешь сегодня вечером?
Нет, это невозможно! Я едва прокашлялась и снова поперхнулась.
— Неважно, что Вэлери делает вечером, — ответил за меня капитан, пересаживаясь ближе и заботливо надавив какие-то точки на шее. — Ты — несёшь вахту.
Помогло… Недаром он врач. Кашлять я перестала, и горло прочистилось.
— Это несправедливо! — возразил штурман. — Не успел вернуться домой, как заставляют дежурить.
— А я, между прочим, дежурил безвылазно. Пока ты прохлаждался в альтернативной вселенной.
Зарек тут же просветлел лицом и радостно мне сообщил:
— Лера. Мы с тобой будем нести вахту. В рубке полно кресел…
Уж мне ли не знать!
Он перегнулся через стол, и, наклонившись ко мне, зашептал:
— Приходи в полночь. Повеселимся, обещаю…
— Отставить, — как-то подозрительно ласково прервал его капитан. — Повеселишься в одиночку. Сегодня вечером я занимаюсь с Вэлери…
— Обменом?
— Теорией пилотирования!
— Одно другое не исключает, — оживился Зарек. — Когда вы проштудируете теорию, мы сразу перейдём к практике…
— Только попробуй, — пригрозил капитан. — И она узнает о твоём выдающемся дефекте.
Так, кажется, он ещё и характер поменял.
— Тоже мне, — фыркнул штурман. — И узнает! Я и не скрываю особо. А что будет, когда она узнает о твоём…
Я перевела взгляд с одного на другого. Так, значит, оба дефективные. Повезло мне! Нечего сказать…
