— Ну ведь реально не на что смотреть, — сообщил Лёша с видом бывалого космического путешественника. — Одни ледяные глыбы и камни, дрейфующие по своим орбитам. Ты разве не согласна, Юлька?
Ю не отводила взгляда от выхваченной прожекторами вереницы астероидов.
— Не согласна я, — после некоторых раздумий заявила она. — Все эти космические объекты, громады, обломки, льдины… Их медлительная стремительность, их незыблемая хрупкость… Не понять тебе, ты ж не с Востока.
— Ой, дикая восточная орхидея ты моя, — не замешкал Лёша. — Тебя отец к нам ещё крошкой привёз. И всю жизнь у нас прожила, в наши школы ходила, в наших университетах училась!
— Это глубоко в сердце, тупица, и всё равно, где ты при этом живёшь, — фыркнула Ю. — Опять же, не понять тебе этого.
— Может и не понять, — не стал спорить Алексей.
Рейс молодожёнов значился с опцией «высший класс». Не удивительно, что в их номере присутствовала комната обзора, в которой они сейчас вели спор. Комната состояла из жидкокристаллических стен, на которые в реальном времени подавалось сверхточное изображение, снятое на камеры, закреплённые за основными иллюминаторами наблюдения лайнера. По сути, можно и не выходить из номера всё путешествие. Правда, в общих комнатах обзора ж/к стены были повнушительнее размером, всё сопровождалось объяснениями реальных гидов и, разумеется, обсуждать увиденное можно с другими зрителями.
— Конечно не понять, глупыш, — озорно улыбнулась Ю. — Но за это я тебя и люблю!
Они поцеловались. Очень страстно. Давно так не было, если было вообще.
— Я не ослышался? — с надеждой спросил Лёша, оторвавшись от губ с вишнёвым привкусом.
— Нет, глупыш…
— Я не могу без тебя жить, — признался Алексей. На самом деле он не любил открытых проявлений «телячьей романтики». Они казались ему слишком приторными и неправдивыми. Но сейчас…
— Что это? — выпучил глаза Лёша.
— Это мои губы, — улыбнулась Ю Лин.
— Японский городовой! — рявкнул Лёша.
— Ну, не порть такой момент, — надулась Ю.
— Да посмотри же! — Лёша повернул кругленькое личико Ю Лин к ж/к стене.
— Японский городовой! — пискнула Ю Лин.
К «Неовояджеру» подлетело существо, размерами с небольшой ледник. Обзорные прожекторы вырвали его аметистовый цвет из космического мрака. Звёздный лайнер тряхнуло, словно он внезапно прекратил движение и застопорился на одном месте. «Стал на якорь, ядрёна кочерыжка!» — как сказал бы какой-нибудь актёр дешёвой космооперы, загримированный под бородатого с повязкой на глазу космического волка. Но на самом деле якорем здесь и не пахло. Совсем скоро «Неовояджер» окружили сотни, если не тысячи непонятных существ. Многие из них и послужили причиной встряски — они «сели» на обшивку звёздного лайнера, вцепились в неё когтями и «взяли его на буксир». Остальные существа либо парили рядом, либо сидели на астероидах или ледниках. В основном они были белого и красного цвета. Реже аметистового и бурого. Совсем реже — пёстрых жёлто-зелёно-сине-оранжевых раскрасок.
— Это ведь драконы, — выдавил Лёша из своего мозга, помутневшего от нереальности происходящего.
Сразу же после его слов лайнер вновь тряхнуло. По ж/к стенам пошла рябь. Везде погас свет…
Бракус был вне себя от радости! Древние манускрипты не соврали. Жизнь обнаружена там, где её зародили, посеяв семя разума на третьей от звезды планете. Семя хорошо разрослось, заполонило собой множество планет и спутников. Но, увы, оно ещё не нашло путь вырваться за пределы своего светила. Пока ещё не придумало…
А вот и первые путники, встреченные после утомительного, занявшего множество сотен циклов путешествия!
Достаточно странный способ странствий — окутать себя панцирем из металла и карбона. Не удивительно, что они ещё не научились покидать свою звезду.
Бракус приказал братьям войти в контакт с путниками.
Люди. Да, их зовут люди. Они почему-то боятся Бракуса и его братьев. Они боятся звёздных драконов.
Но ничего, нужно объяснить им, что Бракус прилетел с миром. Объяснить, что он прилетел заключить договор между звёздными системами. Объяснить, что младшего брата ждут в семью. Что тайна межзвёздных полётов скоро откроется ему.
