– Фуго, – зашипел Алеша. – Что ты делаешь?!
– Ему так хотелось увидеть большую рыбу, что я решил доставить ему удовольствие, – выбираясь на берег, ответил мимикр.
– А зачем заговорил? Говорящих рыб не бывает.
– Но он же видел, значит, бывает, – спокойно ответил мимикр. А в это время пенсионер Клубникин сидел за письменным столом внука и писал анонимное письмо в полицию:
«Довожу до Вашего сведения, что в Вашем отделении работает сержант Иван Бурбицкий, который в неслужебное время, вместо того чтобы собственным примером воспитывать некоторых несознательных граждан, видит оборотней и прочую мифологическую нечисть. В связи с этим прошу рассмотреть его поведение на общем собрании состава и поставить вопрос о пребывании сержанта Бурбицкого в рядах доблестной полиции.
Истинный гражданин своей страны».
Вообще-то, пенсионер был очень даже неплохим человеком, но от долгого одиночества душа его немного очерствела. Часто по вечерам он садился за письменный стол и сочинял автобиографический роман, в котором описывал свою жизнь. Когда ему надоедало, он писал письма. Правда, у Клубникина давно не было ни друзей, ни родственников, поэтому писать приходилось в разные правительственные и научные учреждения.
Заклеив конверт, он вышел из дома, опустил письмо в почтовый ящик и с удовлетворением потер руки. В этот момент мимо пронесся голый Николай Бабкин.
– Я разговаривал с рыбой! – вопил он. – Я видел говорящую рыбу!
– Так-так-та-ак, – сощурившись, зловеще проворчал пенсионер и ушел в дом писать еще одно анонимное письмо Бабкину на работу.
Немного погодя Игорь Михайлович Минеев вошел в дом ветеринара. Он застал друга лежащим на диване с компрессом на голове, а Екатерину Васильевну собирающей вещи. Она метала одежду из шкафа в чемодан и дрожащим голосом причитала:
– Это ненормально! Этого не может быть! Если ты такой умный, оставайся здесь и сам разбирайся с Пальмой… или кто она там такая!
– Уезжаете? – с порога уныло спросил гость.
– Катя собралась к сестре, отдохнуть, – убитым голосом ответил Петр Семенович.
– Я тоже уезжаю, – глядя в пол, сказал Игорь Михайлович. – Со мной сейчас говорила земля, а река почему-то не захотела.
Екатерина Васильевна на секунду замерла, округлившимися глазами посмотрела на Минеева и, схватив набитый чемодан, бросилась к выходу.
– Это к концу света! – выкрикнула она с крыльца. – Все посходили с ума!
Затем мужчины услышали шум заработавшего двигателя, и через несколько секунд Екатерина Васильевна на большой скорости выехала со двора.
– Значит, Пальма и с вами успела поговорить? – спросил Игорь Михайлович. При этих словах ветеринар вздрогнул, нервно рассмеялся и шепотом ответил:
– Да. Я начал щупать ей пульс, а она мне заявляет: «Слышь, хозяин, сходи-ка в магазин за косточкой».
– Паранормальное явление, – гость удрученно покачал головой. – Все, я поехал в Москву. У меня в газете «Необыкновенные новости» есть знакомый корреспондент. Завтра пришлю его сюда. Если можешь, приюти его.
– Приютю, – пообещал ветеринар и поправился: – Приючу. В общем, присылай.
– Пальму никуда не отпускай. Возможно, она всего лишь передатчик.
– Передатчик чего? – испугался Петр Семенович. Минеев внимательно осмотрел комнату, затем молча поднял взгляд к потолку, и собеседник понимающе протянул:
– А-а-а!
– Может, и еще чего похуже, – на выходе проговорил Игорь Михайлович.
– Чего похуже? – еще больше испугался ветеринар.
– Да если бы знать.
Из дома ветеринара он выскочил перед самым закатом, бегом бросился к остановке автобуса и выбрал путь по берегу реки, чтобы случайно не наткнуться на знакомых. По дороге ему встретились Алеша, чуть позади которого шли маленькие старичок и старушка. Старичок был почему-то мокрым, хотя ужасно старомодный костюм на нем совершенно не обвис, а выглядел сухим и свежим.
– Здравствуйте, Игорь Михайлович, – поздоровался мальчик.
– Привет, привет, – разглядывая подозрительного старичка, ответил Минеев. – Это твои лилипуты?
– Это мои прабабушка и прадедушка, – обиженно ответил тот.
– Прошу прощения, – извинился он и, затравленно глядя по сторонам, предупредил: – Сегодня ночью никому двери не открывайте.
