— Пойдем спать, — судорожно сглотнув, попросил муж и даже протянул мне руку.
— Мне применить запрещенные приемы? — чуть склонила я голову. Раз уж он выдернул меня из нахлынувшей меланхолии, я собиралась узнать, ради чего.
— У меня техники контроля, — выдал он, продолжая смотреть на меня с лукавством.
— На любую технику контроля всегда найдется методика ее взлома, — парировала я, с радостью ловя себя на том, что от той тяжести, которая заставляла смотреть, как в темноте плачет дождь, ничего не осталось.
— Кажется, мне пора признавать свое поражение? — улыбнулся он.
Отступил Ровер раньше, чем я сделала шаг вперед.
— На заранее подготовленные позиции? — в ответ съязвила я, бросив быстрый взгляд на кровать. Суть его маневра была предельно чем ясна. Ни мне, ни ему эти оставшиеся два часа спать точно не придется.
— Я просто подумал… — начал он, сбивая с только-только обретенного романтического настроя, но закончить так и не сумел, расхохотавшись.
Я молчала, с удивлением наблюдая, как в уголках глаз Геннори выступают слезы. Такого в нашей совместной жизни еще не было.
— Только представь, — сделал он еще одну попытку донести до меня причину своего веселья, — ночь… дождь за окном… в комнате двое… — на этом месте я уже слегка подхихикивала, уж больно заразительно он хохотал. — Она в тонком прозрачном пеньюаре… — похожий на рыдания всхлип заставил его замолчать, но я угрожающе хмыкнула и Геннори, пусть и с трудом, но продолжил: — он в одних плавках… — Ничего особо смешного в этом я не видела, но… уже смеялась, поддавшись его задору. Геннори же останавливаться на достигнутом не собирался: — Руководитель отдела стратегических операций при Штабе Объединенного Флота Союза и помощник директора Службы Маршалов решали судьбу мира…
Хотелось мне его двинуть, но, когда задыхаешься от хохота, эта задача становится практически невыполнимой…
Успокоилась я не сама. Поцелуй был легким, губы мужа только чуть коснулись плеча, но и этого хватило, чтобы волна озноба прошлась по коже.
— Даже когда ты рядом, мне тебя не хватает… — выдохнул Ровер, зарываясь лицом в мои волосы, дыханием щекоча шею. — Элиз…
Задохнувшись от ощущений, откинулась назад, чувствуя, как надежно, но ласково поддерживают его руки мою спину…
— А как же судьба мира? — поддела я его, когда наши взгляды встретились. Так просто сдаваться мне не хотелось.
— Подождет, — шально улыбнулся муж, поднимая меня на руки. — Все подождет…
Пытавшийся разбудить меня утром аромат кофе я проигнорировала, как и Ровера, пару раз замиравшего на пороге спальни. Он, молча, смотрел, как я изображаю из себя спящую, многозначительно хмыкал, намекая, что меня пора отправлять на переподготовку и… уходил, позволяя еще немного понежиться, вновь окунувшись в запахи, ощущения…
Нежность и неистовость, сила и осторожность… Мы с ним были созданы друг для друга, отдавая себя без остатка чувству, которое нас связывало…
— Твое сопровождение будет через двадцать минут, — вырвал меня из полудремы Ровер, вновь заглянув в комнату. Он был уже одет.
— Кто? — уточнила я, поднимаясь рывком.
— Ханаз, — оправдал Геннори мои мрачные ожидания. — У тебя с ним проблемы? — не пропустил он моей реакции.
Отложив ответ на этот непростой вопрос — а то он и сам не догадался, отправилась умываться.
— Завтракать будешь? — перехватил меня Геннори, когда я, поправляя экзо-корсет, с которым в последнее время расставалась лишь на ночь, вернулась в комнату.
— Только сок, — вывернулась я из его рук. Десять из отпущенных мне двадцати минут уже прошли.
— Не возражаешь, если я загляну к тебе в обед? — вновь появившись, но уже с полным напитка стаканом, поинтересовался Ровер.
Идея была привлекательной, но…
— Непредсказуемо, — нахмурилась я, — но давай попробуем. — Стакан перекочевал ко мне. — Ты его давно знаешь?
— Пересекались, — вздохнул он… тяжело. — И в контрразведке, и позже.
— Это все?
— Элизабет, — во взгляде Ровера было сожаление, — последние десять лет его службы прикрыты таким грифом секретности, что у твоего Ромшеза даже мысли не возникнет его взломать. Игры с наемниками — самое безобидное, что было в его жизни.
