Я поморщился. Вонючка зубами вцепится мне в сонную артерию в следующий раз, когда меня увидит.
— Понял. Что дальше?
— А потом ничего особенного. Я направился, примерно сказать, в направлении ранчо Джона, но не мог ничего найти. Подумывал о том, чтобы связаться с тобой, но мне показалось, что это не самая лучшая идея.
— И ты оказался прав. Тем самым ты бы себя выдал. Кроме того, я выключил сигнал вызова. Бог знает, почему, но мне показалось, что у них займет много времени, чтобы проследить нас до ранчо Джона, думал, что мы в безопасности. Но ты продолжай.
— Ну вот, и рассказывать особо нечего. Я шлялся всю ночь по кустам. Пару раз на радаре у меня нарисовались какие-то подозрительные сигналы, я притаился и притворился скалой. Это оказались воздушные пираты, и они прошли надо мною, так меня и не заметив. Это что, в конце концов оказались полицейские?
— Они самые. Сэм, ты был ближе к нам, чем тебе кажется. Но если это правда, то я не могу понять, почему мне было трудно с тобой связаться.
— Наверное, потому, что я спрятался в глубоком овраге. Я черт знает сколько времени потратил, выбираясь отсюда. Что еще хуже, ты меня вызвал на ультракоротких волнах.
— МЕРТЕ. Напомни мне так перепрограммировать ключ, чтобы ультракороткие и длинные волны оказались на разных концах панели управления.
Молчание в машине доконало меня.
— Кто-нибудь хочет задать вопросы? — спросил я и немедленно почувствовал, что мой игривый тон не к месту.
Я повернул голову и увидел, что Сьюзен злобно на меня смотрит.
— Извините, — сказал я.
— Теперь ты расскажи мне свою биографию, — попросил Сэм.
— Эта история куда длиннее, Сэм. Позже.
— Черт побери, ты мне ничего никогда не рассказываешь!
— Ладно, в сжатом варианте примерно так. Два мента меня прищучили, а потом кто-то меня вызволил. Не знаю кто, но мне думается — рикксиане.
— Рикксиане? А какого черта они делают в твоей истории?
— Я этого гаже не знаю, но у меня есть идея. Как я уже сказал, ты все узнаешь, но попозже.
Роланд удивил меня вопросом:
— Джейк, а каким образом тебя… э-э-э… освободили?
Я рассказал ему о нейтральном скрэмблерном поле.
— Потом кто-то пощекотал меня чем-то, чтобы привести в чувство, и я выбрался.
— Ты можешь описать мне симптомы?
Дарла и Винни стали разговаривать на заднем сиденье, а я рассказывал ему, что со мной произошло.
Роланд ударил кулаком по ладони.
— Тогда это значит, что я не заснул на часах!
— Что-что?
— Я же знал это! Я никогда не засыпал на вахте, а я их отстоял больше, чем солдат.
— Ты хочешь мне сказать, что та же самая штука ударила в нас прошлой ночью?
— Вне всякого сомнения. Я помню, как сидел возле огня и чувствовал, как надвигается головная боль. Потом жужжание… а потом наступило странное промежуточное состояние. Я не спал. Это было похоже на рассеянные мечты. Словно я и спал и не спал. Потом я пришел в себя от того, что ты меня пинал, а над нами кружились флиттеры.
Что означало, что мое бегство из участка было подстроено ретикулянцами. Еще один кусок головоломки, который ни к чему не подходит. А головоломка все растет и разрастается.
Дарла наклонилась через спинку сиденья.
— Джейк, из того, что мне говорит Винни, Роланд, получается, прав. На нее поле не повлияло, поле или что там это было.
— Наиболее вероятно, что поле было настроено на человеческие нейронные схемы, — рискнул я высказать предположение. — Мне кажется, это самое разумное. А что она еще говорит?
— Она сказала, что слышала, как кто-то подошел к дому. Она испугалась, попыталась нас разбудить, но мы совершенно не слышали, словно умерли. Потом она убежала и спряталась в кустах.
— Она что-нибудь видела?
— Нет, но она говорит, что знает, что два человека вошли в дом и еще один не-человек. Она говорит, что не-человек очень ее напугал. Запах от него был плохой.
— Она представляет себе, что они сделали?
Дарла спросила ее. Я понял, что в то время, как я никогда почти не мог понять, что такое говорила Винни, Дарла без всяких проблем понимала ее.
— Она не знает, — отрапортовала Дарла. Она заглянула мне через плечо и спросила: — Джейк, на какой скорости мы идем?
