Шлем Мэдокса откатился в сторону, и Рагнар увидел, что доспехи врага пусты — словно в них никого и не было. Быть может, так оно и есть, подумал он. Возможно, Мэдокс физически прекратил свое существование давным-давно, и лишь его злобная душа осталась действовать в древних доспехах.
Рагнар тяжело дышал. Его тело скрутила боль. В этот миг он не ощущал никакого торжества, хотя и понимал, что это было бы естественно. Он и Стрибьорн одолели одного из самых могущественных врагов, с какими только мог столкнуться Космический Десантник. Вопреки всему, они победили — более с помощью удачи, нежели мастерства. И еще — благодаря чрезмерной уверенности противника. Но в сложившихся обстоятельствах Рагнар был рад этой победе, как бы она ни была достигнута. Это лучшее, на что он мог надеяться.
Юноша протянул руку и вытащил свой меч из доспехов врага. Затем он подобрал упавший пистолет Стрибьорна и сунул его в свою кобуру. Наклонившись, Грохочущий Кулак взвалил на плечи тело Беспощадного Черепа и медленно побрел к выходу на поверхность. Его поврежденные доспехи скрипели и стонали под невыносимой тяжестью, и Рагнар подумал, что надо будет лично поблагодарить техножрецов за столь тщательное обслуживание этого боевого оснащения, которому исполнился не один век. Оно хорошо послужило ему во время первого настоящего боевого задания.
Ощущая на своих плечах тяжелый груз, Рагнар улыбался. Трижды за сегодняшний день он был обязан Стрибьорну жизнью. И он вернет этот долг, если туша старого врага не раздавит его прямо сейчас.
Впрочем, он сможет вернуть Стрибьорну долг только в том случае, если они оба живьем доберутся до поверхности. С застывшим на лице решительным выражением Рагнар зашагал по туннелю. Он надеялся, что выход недалеко.
Прохладный ночной воздух бросился в лицо Рагнару, когда он вынырнул из пещеры, а с ним явился и странный химический запах, отдававший маслом и керосином. Не сразу окутанный болью мозг юноши отметил, что они наконец-то выбрались на поверхность. Через секунду Кровавый Клык заметил, что все пространство перед входом в пещеру лишено растительности. И только в следующее мгновение он осознал, что на него смотрят полсотни стволов.
Ноздри его раздулись, и Рагнар уловил запахи братьев по Ордену. Их было много.
— Это я, Рагнар, — сказал он просто для того, чтобы что-то сказать. Он был уверен, что они уже узнали его, но в этих обстоятельствах ни в чем нельзя было быть слишком уверенным. Да, это могло стать самой глупой смертью — от рук своих товарищей после бесконечно долгих и опасных блужданий в недрах этой дьявольской горы.
На Рагнара упали лучи фонарей, залив его ярким светом. Зрачки Волка тут же сузились, но на мгновение он все же оказался ослепленным. Затем юноша почувствовал, как могучий разум проник в его сознание, тщательно анализируя все мысли Кровавого Когтя. Юноша был уверен, что чувствует в этом разуме присутствие тех трех старцев, что когда-то встретили его за Вратами Моркаи. На этот раз Рагнар сам открыл для них свой разум, стремясь во что бы то ни стало избежать непонимания.
Призрачные пальцы перелистывали его мысли, но он почувствовал, что его узнали и признали.
— Это брат Рагнар и брат Стрибьорн, — произнес туманный голос. — И на них нет никаких следов Хаоса. Хвала Руссу!
— Иди сюда, парень, а брата Стрибьорна передай на попечение жрецов, — прозвучал голос из сумрака. Рагнар узнал Ранека. Лучи фонарей исчезли, и юноша смог различить над головой ходовые огни и призрачные очертания нескольких боевых корабей — «Громовых Ястребов». Очевидно, Орден получил предупреждение и среагировал на него мгновенно и решительно. Рагнар понимал, что это говорит лишь о масштабах угрозы, поджидавшей в недрах горы.
Собрав последние силы, он зашагал навстречу боевым товарищам, заставив себя двигаться гордо и прямо — несмотря на мучительную боль, поврежденные доспехи и ошеломляющий вес Беспощадного Черепа на плечах. Несколько человек поспешили вперед, чтобы принять у него Стрибьорна, — он увидел знаки целителей. Один из них взглянул на юношу и жестом пригласил следовать за собой вниз по склону.
