– А я так надеялась, что ты ответишь по-другому. Пусть бы лучше наркотики, – наконец произнесла она, не переставая всхлипывать.
– Розалин. – Он погладил ее по щеке и повернул лицо к себе. – Рассказывай. Что бы то ни было, я должен все знать.
Она попыталась отвернуться, но Стив ей не позволил.
– Я не могу. – Она закрыла глаза. – Я не могу рисковать тобой.
Стив отпрянул, пораженный, что эта хрупкая женщина, к тому же беременная и страшно напуганная, старается защитить его. Почему она беспокоится о том, кого знала несколько часов, а потом обокрала?
– Розалин, я способен сам о себе позаботиться. Просто расскажи, что происходит.
Глядя ей в лицо, он был почти уверен, что она не ответит, но все же Розалин заговорила:
– Вот уже год меня кто-то преследует.
Стив повернулся к ней и расправил плечи.
– Что это значит?
– Он следует за мной по пятам и оставляет записки. Обычно он подкидывает их под дверь номера, когда я сплю. – Она поежилась и тяжело сглотнула. – Иногда отправляет по электронной почте, пишет сообщения или звонит.
По роду службы Стив давно привык относиться к сумасшедшим сталкерам серьезно.
– Какие записки?
– Никаких угроз, ничего подобного. «Мы с тобой навсегда вместе» и все такое. Но чаще короткие комментарии о том, что случилось днем.
Довольно странно для маньяка. Их обычно интересует собственная жизнь, а не жизнь жертвы. Они пребывают в придуманном мире и пытаются затянуть туда других.
– Ты кому-то об этом сообщила?
– Да, своим родным. Примерно год назад. Они заключили, что я лишь пытаюсь привлечь к себе внимание. Я поменяла район и квартиру, надеялась, он потеряет меня из виду.
– Но этого не случилось.
– В первую же ночь в новой квартире под дверь подсунули записку.
Стив нахмурился. Похоже, сталкер настроен серьезно.
– Ты не заявляла в полицию?
– Да, еще в Мобиле. Но тогда я выбрасывала его записки, и мне никто не поверил.
Конечно, полиция Мобила должна была постараться помочь Розалин, но в их защиту можно сказать, что возможности и средства местных отделений всегда ограничены. Кроме того, если в посланиях не содержатся угрозы, им всегда проще не придавать им значения.
Розалин встала и заходила по комнате.
– Мне было так плохо, что через месяц я решила уехать из города. У меня были неплохие сбережения, я уволилась с работы и решила, что займусь чем-то другим. Однажды утром я собрала самые необходимые вещи, села в машину и уехала.
Она замолчала, словно задумалась, потом продолжила:
– Я оказалась в Далласе. Решила, что здесь я оторвусь от своего преследователя. Мне показалось, что все получилось, но однажды утром я нашла у двери конверт. В записке он написал о том, что прошлым вечером за ужином я ела крем-брюле.
Розалин смотрела в сторону, но Стив слышал страх в ее голосе.
– Через минуту я уже была в машине. Кружила по городу, стараясь установить, кто за мной следит. Я ехала долго, в Шривпорте я остановилась и пошла в полицию.
Не лучшее решение, учитывая, как отреагировали полицейские в Мобиле, но Стив промолчал. Разумнее было бы отправиться в участок в Далласе. Хотя кто будет принимать всерьез записку с описанием десерта?
– Меня никто не стал слушать. Но один из сыщиков, Джонсон, предложил свои услуги в нерабочее время. Я рассказала ему все, и он мне помог, по крайней мере пытался.
– Что он сделал?
Розалин потерла вспотевшие ладони о бедра.
– Я показала ему несколько записок, которые сохранила. Он велел собирать их. Я так и сделала. Еще он дал мне блокнот и сказал, что надо записывать все действия Наблюдателя.
Стив потянулся и взял Розалин за руку.
– Почему Наблюдателя?
– Я стала так его называть. Я последовала совету Джонсона и делала так, как он сказал.
– Что он сделал с этими материалами? Был ли результат?
– К сожалению, на следующий день он скончался от инфаркта.
– Сколько ему было лет?
– Лет пятьдесят. Здоровый на вид мужчина.
– Неприятное стечение обстоятельств.
Вероятно, это был настоящий удар для Розалин. Непросто потерять единственного человека, который тебе поверил.
– Я тоже думала, что это случайность, пока не получила по электронной почте ссылку на препарат, который приводит к инфаркту.
