— Фу. — Андрей стер со лба испарину. — Стоит, наверное, осмотреться. Как бы преследователи нас не опередили.
— Не думаю. — Граф ткнул грязным пальцем в сторону домов. — Собаки молчат. А это верный признак отсутствия чужих.
— …Или отсутствия собак. — Резонно заметил Андрей. — Значит, так, коллегиальность окончилась. Теперь, сударь, будьте любезны слушать меня.
Всмотрелся в темнеющие на фоне деревьев строения. — Решено. Вы ждите здесь, а я на разведку. — Подвел он итог короткому раздумью.
Подобраться к околице удалось без помех. Ильин легко перепрыгнул через неглубокую канаву и нырнул в заросли бурьяна.
Новой информации осмотр не дал. Село как село. Тихо правда… — А кто их знает, может тут всегда так. — Рассудил наблюдатель и решительно выбрался на дорогу.
Миновав крайний дом двинулся дальше. — Мертвый какой-то покой. Даже не по себе… — Додумать шагающий мимо невысокой каменной стены Андрей не успел. Патриархальное спокойствие внезапно оказалось нарушено.
Мгновение и пространство вокруг оказалось заполнено бряцающими оружием стражниками. Солдаты ринулись словно горошины из перезрелого стручка.
Подвела нападающих, как ни странно, именно массовость. Не рассчитав тесноты переулка вояки принялись бестолково суетиться, и больше мешали друг другу.
Эта заминка и дала Андрею шанс. Он выдернул из ножен эспадрон, и прежде чем нападающие сумели организоваться, успел вывести из строя двоих. Третьему солдату повезло больше, он получил по лбу тяжелой рукоятью шпаги и тихо ушел в нирвану.
Бой продолжался. Увидев, что тактика массового натиска результата не принесла, руководящий нападением офицер попытался внести коррективы. Но не успел.
Отбив первый натиск, Андрей сам перешел в наступление. Первое правило боя: Вывести из строя командира, поэтому Ильин крутанулся по истоптанной земле, выскользнул из окружения солдат и оказался рядом с их предводителем. Финт, уклон от выброшенной вперед шпаги и ответный взмах его, похожего на саблю, оружия. Оказавшись без своего командира солдаты смешались, а когда и еще один из них свалился под ноги товарищей зажимая резаную рану, атака вовсе захлебнулась. Вояки кинулись врассыпную.
Преследовать врага Андрей не стал. Проследив, как серые мундиры скрылись в окрестных зарослях, он отряхнул испачканный пылью наряд и двинулся дальше.
Впрочем, долго идти не пришлось. Узкая улочка привела к столь же неказистому пятачку, как видно исполнявшему в деревеньке роль лобного места. А вскоре обнаружилось и местное население. Все жители оказались заперты в деревянной церквушке. Причем. Судя по уложенному вокруг хворосту, заперты с конкретной целью.
— Сурово тут… — Крякнул Андрей, пнув вязанку растопочного материала. Отворил тяжелый засов и заглянул в полутемное нутро храма.
— Выходите, граждане. — Голосом воина освободителя прокричал он.
Недолгая пауза, наконец в дверях показались люди в изодранных и грязных одеждах. Они молча, словно не веря в избавление, выходили из подготовленного к сожжению здания.
Окинув взглядом толпу мужчин и женщин, Андрей удивленно вздохнул. Хотя среди селян оказалось много стариков и детей, тем не менее, насчиталось и два десятка достаточно крепких и здоровых мужчин. — Неужели они даже не попытались дать отпор ничуть не превосходящим их числом палачам?
— Ладно, — решив отложить психоанализ, — начал воплощать задуманное в жизнь агитатор, благо, что ситуация явно способствовала тому.
— Крестьяне! — Прокричал Андрей. — Вы видите, новый правитель совсем не жалеет вас. Чудо, что я успел вовремя…. Неужто и далее будете вы терпеть подобное?
Странно, никакого отклика его пламенный возглас не дал. — Толпа стояла все так же молча.
— Сегодня вы сами увидели, что у власти стоит ваш враг. Он готов уничтожить всех… Так сколько можно терпеть?
— Го… кхм…. Сударь… — Голос, раздавшийся из-за спины остановил подстрекателя.
Андрей обернулся и увидел своего спутника. Гордье кое-как сумел доковылять в следом.
— Позвольте мне объясниться. Говорить им о свободе и правах бессмысленно.
— Да? — Ильин покосился на понурые силуэты. — Ну хорошо.
— Эй, вы. — Рявкнул Гордье. — Слушай приказ вашего графа. — Сейчас все мужчины идут по домам и собираются в поход. Оружие, и провизию. Путь будет долгим. Все, выполнять. Староста ко мне, остальные свободны. — Закончил он речь, и опустился на колено.
