Гордье с удивлением уставился на странного простолюдина. — Не то, что у меня особо много причин стремиться к веревке, — наконец состроил он обтекаемую фразу.
— Отвечайте коротко. Да или нет? — повторил Ильин вопрос.
— Да кто ты такой, чтобы устраивать мне допрос?.. — попытался принять гордый вид сокамерник.
— Слушай, граф. Если спрашиваю, значит, надо, а будешь выкобениваться, дам промеж глаз и оставлю дожидаться завтрашнего дня, — предупредил Андрей. — Итак?
— Да, — коротко отозвался Гордье, четко осознав реальную перспективу схлопотать в ухо. — И не из страха… Мое дворянское происхождение…
— Все, понял. Можно не продолжать. Слушаем меня и не задаем вопросов, — Андрей вытянул из постели клок мокрой соломы и принялся стирать с себя грязь.
Затем порылся в развале и отыскал пиджак и ботинки. Надел пиджак и повесил на шею галстук. — Ну, как? — поинтересовался у изумленного соседа, приводя в порядок свою шевелюру.
Тот заморгал глазами, но не сумел подобрать слов, чтобы выразить удивление.
— Теперь стучи что есть силы в дверь, а когда придет этот толстый, прячься в солому. Попытаюсь задурить ему мозги.
— К-кто ты? — произнес граф. — Твой костюм?..
— Я сказал, молчать, — голосом строевого сержанта пресек Андрей вопросы. — Выполняй.
— Так, может, его, это, того? — изобразил характерное движение помощник. — А я что с ним, песни петь собираюсь? — ехидно поинтересовался король. — Все, я сказал. Долби…
Стучать пришлось долго. Граф уже едва мог поднять руку, когда из-за дверей послышался недовольный голос тюремщика. Очевидно, стук оторвал его от приятного общения с кувшином, поэтому голос охранника был зол и невнятен.
— Я тебе сейчас покажу… Долбить… — приговаривал толстяк, торопливо дергая засов.
Не дожидаясь приказа, граф юркнул в угол и быстро, со сноровкой матерого крота, зарылся в солому. Оно и понятно. Что задумал странный сосед в не менее диком наряде неизвестно, а огрести от разъяренного охранника можно в два счета.
— Что за?.. — успел произнести лишь половину заготовленного вопроса тюремщик. Он распахнул дверь и уставился на человека, стоящего посреди пустой камеры.
— Трепещи, несчастный, — Андрей принял самый что ни на есть грозный вид, собираясь поразить своего тюремщика волшебным превращением безродного бродяги в посланца богов. Однако, и в этом Ильин быстро убедился, что-то не сработало.
Мордатый, действуя с неожиданной для его комплекции ловкостью, рванулся к Андрею и занес свое оружие, норовя огреть его по голове.
— Ах, ты… — Ильин сделал короткий шажок в сторону, пропуская бьющую руку, и с удовольствием дернул тяжелую тушу вперед. Получив дополнительное ускорение, сторож не устоял на ногах и смачно влепился в стену.
Казалось, вздрогнул весь каземат. «Вертухай» охнул и медленно сполз на пол.
— Готово, — Андрей легонько пихнул безвольное тело. — Сон, глубокий, но не долгий.
— Эй, граф, выбирайтесь, вас ждут великие дела, — позвал он соседа и принялся торопливо снимать с неподъемного толстяка его наряд.
Куртка и штаны оказались короче нужного размера на три, однако по ширине можно было запихать еще одного такого же здоровяка.
— Ничего, на первый случай сойдет, — усмехнулся Ильин, перевязывая кисти рук «вертухая» галстуком.
— А в чем смысл этих странных одежд? — несмело поинтересовался Гордье, следя за действиями Андрея. — И откуда они? Ты не похож на бродягу. Кто ты?
— Отставить вопросы. Все потом. А смысл… В факторе внезапности, — постарался скрыть свой конфуз Андрей. — Теперь дело за малым. Как нам выбраться отсюда?
Он выглянул наружу.
— Ну, с богом, — выдохнул граф и шагнул следом.
Беглецы выбрались из их душной камеры, которая была последней в череде остальных, и двинулись по длинному коридору.
"Ну, и где у них тут выход? — с интересом оглянулся Андрей, когда они приблизились к глухой стене с другой стороны коридора. — Неужели перепутал? Но я ведь явно слышал, что он подходил отсюда, — Гордье озадаченно развернулся: — А может, сюда? — ткнул он в маленькую, едва заметную дверцу. Глянул на Андрея, безоговорочно признавая в нем старшего.
— Попробуем, — Ильин сжал конфискованную у сторожа дубину и толкнул дверцу.
