– Ну, так держи свои желания при себе. – Оскар не испытывал неловкости от того, что вмешался. – Если мы хотим пройти через то, что выпало на нашу долю, нам придется полагаться друг на друга и рассчитывать на помощь товарищей.
– И к тому же, – отважно заявил Тай, – я теперь достаточно большой, чтобы постоять за себя.
Оглядев парня с ног до головы, Цезарь презрительно фыркнул:
– Может быть.
Тут на его плечо опустилась тяжелая рука. Цезарь оглянулся и поднял голову. Его зрачки расширились, чтобы целиком охватить взглядом Сэма, бесшумно подошедшего сзади. Даже в его новом гигантском человеческом обличий бывший змей двигался сверхъестественно тихо.
– Оставь его в покое, – угрожающе просвистел великан. – Запомни, если бы у меня была возможность, я бы тоже убивал и ел кошек.
– Ладно, ладно, успокойся, дубовая голова! – Стряхнув с себя огромную руку, Цезарь в раздражении отошел.
– Тихо, вы все! – Внимание Какао было приковано к убранству священной комнаты. Столпившись в дверях, они молча смотрели, как Макитти осторожно, но со все большей уверенностью обходила кабинет.
Множество полок, рядами висевших на стенах, были до отказа забиты книгами и колбами, засушенными частями каких-то неизвестных животных и банками с забальзамированными органами. В середине комнаты стоял большой стол из полированного темного ореха. На нем теснились баночки со странными порошками и связанные пучки сушеных трав. Вместо потолка был застекленный купол очень своеобразной формы, который пропускал бледный дневной свет. Он оказался таким же серым, как и все остальное, поскольку его великолепные витражные мозаики стали бесцветными.
Наконец Макитти облокотилась руками о спинку высокого зачехленного стула.
– Я думаю, здесь безопасно. Выглядит безопасно, да и пахнет тоже. Так что заходите и помогайте мне искать.
Они ввалились в кабинет, все еще чувствуя себя Неловко оттого, что роются в вещах Хозяина. Только Тай был как в своей тарелке. Оскар припомнил, что
Хозяин часто брал кенара в кабинет, где птица развлекала его своим пением. Именно поэтому Тай был лучше других знаком с кабинетом и его содержимым. Они продолжали поиски и становились все более уверенными в себе. Но в лежащих разрозненных листках не было никаких полезных сведений, и ни одна из сотен книг и свитков не сулила им откровений.
– Должно быть что-то. – Макитти утерла пот с лица. Появление пота явилось еще одним новым и довольно неприятным последствием их недавнего превращения. Там, где позволяла ее теперь уже не такая гибкая шея, она слизывала соленые капельки с кожи.
– Если мне придется пролистать еще хоть одну пыльную заплесневевшую книгу, меня стошнит. – Какао глубоко вздохнула. – В этой комнате стоит запах древности. И к тому же за всеми этими трудами я проголодалась. А на полках так чудесно пахнет мышами.
– Я тоже хочу есть, – просиял Оскар. – Подожди-ка. Если я не ошибаюсь!.. – Вернувшись к столу Хозяина, он стал царапать правую дверцу, пока не вспомнил, что может пользоваться пальцами.
– Я там уже искала, – лениво протянула Макитти. – Там ничего нет.
– Нет? А это? – С торжествующим видом он достал непрозрачную стеклянную банку, из которой довольный Хозяин частенько раздавал угощения. Улыбаясь, Оскар начал кусать крышку. Потом, вспомнив, как это делал Хозяин, он аккуратно ее отвернул. Сунув руку внутрь, он достал горсточку любимых подушечек и закинул их в рот. Но когда он начал их жевать, выражение его лица изменилось.
– Почему-то теперь они не такие вкусные.
– Ох уж эти собаки! Только о еде и думают. Не забирай все себе. – Шагнув вперед, Цезарь потянулся к банке. Когда он схватился за нее, Оскар потянул банку на себя. Так они тянули каждый в свою сторону до тех пор, пока банка не выскользнула у них из рук. Она упала на пол, покатилась, и подушечки рассыпались по ковру.
– Посмотри, что ты наделал, – пролаял Оскар.
Вдруг Макитти рванулась вперед, но вовсе не затем, чтобы собрать просыпавшиеся лакомства. Наклонившись, она сунула руку в банку и вытащила торчавший из нее кусочек бумаги, – это было как раз то, что они искали.
