– Пусть себе эта Орда держит все в серости. Лично я могу прекрасно видеть и наслаждаться тем, что мне нужно! И вы тоже, – сказал он Какао и Макитти, – и ты, – кивнул он наверх молчаливо взиравшему на него Сэму. – И ты тоже вполне можешь, – сказал он Оскару. – Поверьте мне, вся эта суета насчет красок чересчур раздута. Мы ведь видим достаточно, чтобы прожить. Долг помогать людям? Ерунда! Ничего мы не должны! – Он вызывающе взглянул на старшую из женщин, обладавшую внушительным телосложением, и благоразумно отодвинулся от нее подальше: ведь у нее все еще были когти, хотя изрядно укороченные. – Ну что, Макитти? Сколько еще из наших оставшихся жизней мы должны покойному Хозяину?
– Мы должны ему уже за то, что над нами больше не будет хозяев.
Все обернулись к Оскару. Цезарь нахмурился и сморщил нос.
– Но ты же только что говорил…
Но тот его перебил:
– Я жаловался на трудность задания, которое нам дал Хозяин Эвинд, но не говорил, что мы не должны его выполнять. Взгляни на нас. – Он многозначительно обвел рукой.
– Пожалуй, не буду, если не возражаешь.
Тай поежился:
– Как мне не хватает моих перьев.
– Нам всем нужна человеческая одежда, – отметила Макитти. – И не только для тепла и защиты, но и для того, чтобы мы могли находиться среди людей, не привлекая к себе внимания. Вы все видели, как они одеваются.
– Фу, одежда. – Цезарь содрогнулся, но вовсе не от холода, как Тай. – Человеческие вещи.
– Нравится тебе это или нет, но мы теперь люди. И, может быть, останемся ими навсегда, – сказал Оскар. – Все зависит от заклинания Хозяина, а мы еще мало знаем об этих чарах. Чем быстрее мы свыкнемся с новым положением, тем легче нам будет. Подумай об этом: больше нет никаких хозяев.
– Не считая Хаксана Мундуруку, – напомнила им Макитти.
Оскар кивнул, и его густые пышные усы колыхнулись:
– Вспомните всех дурных хозяев, приходивших сюда. Теперь представьте себе, что они стали в тысячу раз хуже и повелевают уже не только животными, но и всеми людьми.
– Хозяева над хозяевами? – пробормотал Цезарь. – Надо признать, это не очень приятная вещь.
Оскар совершенно серьезно кивнул.
– Если мы сделаем то, что хочет Хозяин Эвинд, может быть, нам удастся предотвратить это. Все, что от нас требуется, – это вернуть в Годланд краски. – Он по очереди оглядел каждого. – Что касается меня, то я думаю, что нам это не под силу. Разве что Хозяин Эвинд считает наоборот, поэтому мы должны хотя бы попытаться. – Он взглянул на Тая. – Ты различаешь цвета лучше, чем мы, так что тебе виднее, чего не хватает и что надо восстановить.
Певчий кенар медленно кивнул:
– Жаль, что я не могу вам объяснить, как выглядит полная палитра красок. Тогда бы вы поняли, почему так важно вернуть их в мир.
Вспрыгнув на стол, Цезарь совершил грациозный пируэт. От восторга у него закружилась голова.
– Ну, раз ты так говоришь. Я никогда ни к чему не относился слишком серьезно. Полагаю, что не могу отнестись серьезно и к своим собственным возражениям. Но я вас сразу предупреждаю: при первой же серьезной опасности я умываю руки. Мне наплевать. Годланд может навек оставаться сумрачным и серым. Я и так хорошо вижу.
– Видеть без красок – значит утратить радость. Жаль, что я не могу объяснить это тебе, – ответил Тай. – Жить без красок – все равно что танцевать без музыки. Грустно. Помните тот день, когда человеческий оркестр пригласили играть на дне рождения Хозяина? Каждый инструмент издавал особый звук, как разные цвета.
– – Я бы хотела танцевать под музыку всех существующих цветов, а не только тех, что можем различать мы, – мечтательно прошептала Какао.
– Для тебя, моя маленькая мышка, я всегда готов плясать, – подмигнул ей Цезарь.
– Что ж, тогда решено. – Оскар обвел взглядом кабинет. – Нам надо собраться. Прежде всего, как верно заметила Макитти, нам нужна человеческая одежда, чтобы прикрыть наши голые тела.
Но тут его внимание привлекло неуверенное шипение.
– А как же я? – спросил Сэм.
– Мы что-нибудь вместе придумаем для тебя. – Макитти взялась за проблему одежды для человека-змеи с присущей ей уверенностью. – Нам всем придется научиться приспосабливаться. – Тут в ее тоне прозвучало явное неодобрение. – И прежде всего, надо научиться избегать соблазнов. Какао, перестань зря караулить эту мышиную норку.
