Королева двора - страница 105

. Представляешь, твоя мама все-таки не совсем деревня, немного культуры во мне все же есть. Я и режиссера помню. У него такое смешное имя: Дарен Аронофски. А композитор Клинт Мэнселл. Наверняка фильм сняли по какому-нибудь замечательному роману. Но этого я уж тебе не скажу. Ты же знаешь, с литературой у меня отношения еще напряженней, чем с музыкой. Зато актеров помню. Актеры хорошие, известные: Джаред Лето, Дженнифер Коннелли. А Сару играла Эллен Берстин. Ее даже на «Оскар» номинировали за эту роль. Неужели не помнишь этого фильма? Нет? А могла бы помнить: ведь тебе, когда он вышел, было около пятнадцати. Хотя вряд ли я бы стала тебе показывать такую серьезную, грустную картину. А сейчас ты посмотри обязательно, тебе понравится. Грустное, конечно, кино, но очень символическое. Знаешь, героиня в конце окончательно сходит с ума. Но, представляешь, она счастлива в собственном сумасшествии, ей грезятся чудесные моменты счастья, а режиссеру зачем-то понадобилось перечеркивать эти радостные сцены лучами солнечного света, будто бы зритель и без этого не мог осознать, что для героев все закончилось, но жизнь продолжается. Хороший фильм, пронзительный. Такой же, как мелодия, которую ты сейчас играешь. Так и не скажешь, что это такое? Впрочем, не надо, не говори. Я все равно не запомню. Играй. Играй громче! Еще громче! Еще! Что это? Какие-то странные звуки. Будто работают не две, а четыре руки. И мелодия… Откуда это веселье, эта резкость? Черт!

Реальность в виде радостно дребезжащего телефона вырывает Оксану из плена иллюзий.

– Ну, что? – Она не скрывает нетерпения.

– Все же, что это за номер, а? Мне его в контакты вбивать?

– Вбей в свою голову то, что это к делу отношения не имеет. Так что там с Елисеевой?

– Одинока твоя Елисеева, как перст.

– …

– Нет, официально все прилично. Лет двадцать замужем за одним и тем же человеком. Только человека этого давным-давно никто не видел. Зато балерину иногда встречают то в клубах, то на презентациях в компаниях разных молодых людей, которых она называет своими профессиональными партнерами. А если наш брат начинает докучать, то ссылается на нетрадиционную сексуальную ориентацию последних. Мол, мы просто друзья, а по-другому с ними и быть не может. Очень удобная для балета отговорка, правда?

– А это не отговорка?

– Поговаривают, что нет. Хотя тут я свечку не держал и утверждать не стану. Но ведь Елисеева-то – живая баба, не уродина. Чего ж ей себя раньше времени в монашки записывать.

– А где ее муж?

– Ну, знаешь, подруга, – в голосе журналиста послышалось неодобрение, – об этом ты меня узнавать не просила. К тому же, кажется, сама балерина понятия об этом не имеет. Да и какая разница, где он?

Оксана молчала в задумчивости, пока не услышала, как ее окликнула трубка:

– Эй, ты где?

– Это действительно не имеет значения, – отозвалась она и отключила телефон, не удостоив собеседника благодарности.

Впрочем, тот не обратил на это никакого внимания. У него было огромное количество своих забот: выслеживать, разнюхивать, выдумывать и публиковать кто, где, с кем, когда и почему. А что происходит в голове у Оксаны? Зачем ей понадобились подробности жизни балерины Елисеевой? Это, конечно, небезынтересно, но не настолько, чтобы рыть землю носом и пропустить сенсацию вроде внебрачных детей Шурыґ или натуральности бюста известной певицы. Кто такая Оксана? Хороший предприниматель, имя которого не скажет обывателю ничего. Да и Елисееву знает, с одной стороны, весь мир, а с другой – весьма ограниченный круг интересующихся балетом или просто образованных людей. Какое дело широкой публике до перипетий ее жизни? То ли дело шоу-бизнес?! Вот эта тусовка как раз интересует массы. Следовательно, надо искать забойный материал, а не расстраиваться из-за того, что какая-то там бизнесвумен забыла сказать тебе «спасибо» за мелочную услугу. Придет время – скажет симпатичной скидкой на новый диванчик или уменьшением сроков поставки на шикарное кресло. И беспечный молодой журналист помчался по своим не терпящим отлагательства делам, представляя, как прекрасно будет смотреться в его прихожей шикарное итальянское кресло.