Я заверила домохозяйку, что покину ее, лишь когда она сама этого захочет. Дама Грильда еще несколько минут поразмышляла над своим удивительным утром и приняла нелегкое решение:
— Раз уж у вас дела так пошли в гору, думаю, не стоит экономить на хороших свечах. Пожалуйста, берите их в кладовой, если вам вдруг захочется порисовать ночью!
Я поблагодарила ее куда с большим чувством, чем даму Милену до этого. Хотя Милена косвенно и поспособствовала столь неслыханной щедрости. Да еще…
Я вытянула ноги и приподняла юбки, рассматривая коричневые мягкие замшевые туфли, врученные мне Миленой. Когда я попыталась поблагодарить за них, хозяйка ответила в своей обычной манере: «Ах, это обувь моей служанки, которую я недавно рассчитала. У нее была просто гигантская нога, и я решила, что туфли вам прекрасно подойдут!»
Когда экипаж остановился возле дома, Грильда выждала, пока не наберется достаточно зрителей, и вышла величественно, словно королева, опершись на руку кучера. Кивнула тоже по-королевски, милостиво разрешая:
— Можете ехать, милейший!
Это был ее звездный час! И этот час наверняка растянется не на один месяц.
Глава 19
В которой демонстрируются амулеты
И не только
— Так что это за Ведьмин Указ?
Сегодня на площадь я заглянула второпях, только лишь отдать готовые заказы. Поискала глазами, Кароля не обнаружила. Вряд ли он появится в доме на скале так рано, но и в его отсутствие я смогу поработать над портретом.
Но Кароль уже сидел в эркере, разглядывая наброски. Это вдруг напомнило мне утренний насмешливый смотр моих работ, устроенный его подружкой Миленой. Я со стуком опустила тяжелую сумку на пол.
— Мы же договаривались — ты не станешь смотреть на портрет, пока он не будет закончен!
— И тебе добрый день, моя драгоценная Эмма! — Кароль с удивлением помахал листами, сложенными в огромный веер. — Разве это уже портрет? Только наброски. Видишь, я уже понемногу начинаю разбираться в тонкостях твоего ремесла!
Я с раздражением вырвала у него рисунки.
— Лучше бы ты как следует разобрался со своим!
Кароль смиренно сложил на животе руки.
— Вижу, я чем-то прогневал даму-художницу? Но чем же, осмелюсь спросить? Надеюсь, не самим фактом своего существования?
— Тем, что с тобой рядом опасно находиться!
Его улыбка заметно поблекла. Кароль задумчиво потеребил мочку уха, вздохнул:
— Да, ты права, Эмма. Может, и впрямь отложить написание портрета до лучших времен?
Прикрепляя лист к мольберту, я насмешливо фыркнула:
— А что, эти времена когда-нибудь наступят? Скажешь, и покушения на тебя прекратятся? С чего бы вдруг? Ты ведь свободно разгуливаешь по улицам, словно подставляешься! Или… — я прищурилась, — ты и в самом деле подставляешься?!
Его улыбку можно было расценить как уклончивую.
— Эмма, не забивай всем этим свою белокурую головку!
— Перевожу это как «не твоего ума дело, женщина!» — проворчала я. — Ну, не моего так не моего, молчу.
Некоторое время в комнате и впрямь царило молчание. Я смотрела на мольберт, лишь изредка взглядывая на Кароля. Тот наблюдал за мной. Наконец спросил:
— Как вы поладили с Миленой?
— Свою задачу она выполнила прекрасно! — язвительно отозвалась я. — Моя репутация не только полностью обелена, но еще и подернута флером святости.
Кароль кивнул:
— Значит, не поладили.
— А что, должны были? Кстати, не хочешь спросить свою Милену о той ведьме-старухе с рисунка? Судя по реакции, она ее прекрасно знает.
Кароль проронил задумчиво:
— Вот как?
Я быстро набрасывала его склоненную голову, опущенные веки — Кароль пребывал в раздумьях. Может, плюнуть на академичность да и впрямь нарисовать его в профиль? Никогда не замечала у себя особой склонности к длинноносым субъектам, но данный конкретный нос просто необходимо каким-то образом увековечить.
— Ты спрашивала о Ведьмином Указе, — вспомнил Кароль неожиданно. Так, и про Милену он тоже ничего не скажет… — Это один из первых королевских указов Силвера.
Я знала, что прежний король Аггелус был весьма увлечен астрологией и предсказательной магией. Но что он практически шагу не мог ступить, не посоветовавшись со звездочетами и с доверенными колдунами, слышала впервые. То есть в конце его жизни Ристом фактически правил Магический совет, дергавший короля за ниточки, словно куклу-паяца…
