Конечно, подобным отшучиванием ей удалось провести далеко не всех. И первой в списке недоверчивых оказалась Ниньи. Старая женщина не скрывала своей радости и одобрения, и, как подозревала девушка, тайком уже начала готовиться к свадьбе.
Лишь одно тревожило сердце принцессы.
Эллери все ждала, когда же отец призовет ее к себе, чтобы рассказать о предложении, сделанном Сапфо, возмутиться или поделиться своими соображениями по данному поводу, но король хранил упорное молчание. И эта тишина, так ему несвойственная, крайне нервировала девушку.
В конце концов, она не выдержала первой. Под каким-то надуманным предлогом Эллери посетила королевский кабинет в один из непривычно спокойных вечеров, когда король был расслаблен и расположен к разговорам. Так, по крайней мере, показалось принцессе, едва она вошла в знакомый кабинет.
Однако стоило ей заговорить о визите недавних гостей и точно мельком упомянуть дошедшие до нее слухи, как лоб короля прорезали хмурые морщины.
— Даже удивительно, как долго на этот раз расходились сплетни. Обычно они разлетаются по дворцу всего за пару-тройку часов, — заворчал он, не выглядя слишком шокированным ее осведомленностью. — Местные сплетники определенно теряют сноровку.
— Так это правда, отец? — спросила она его с замиранием сердца.
Мужчина кивнул с заметной неохотой.
— И вы уже дали свой ответ?
— Еще нет, — неопределенно покачал головой собеседник, отворачиваясь. — Это не тот случай, когда стоило бы спешить.
Эллери еще как могла бы поспорить с данным утверждением, но сдержалась, вместо этого продолжив осторожные расспросы.
— Вас мучают какие-то сомнения?
— Дочь у меня всего одна, — со скупой улыбкой повернулся к ней мужчина, озвучивая поразительный ответ. — И выдать ее замуж я могу лишь единожды. Так что подходить к выбору кандидата в супруги стоит тщательно — разве не об этом ли ты меня сама просила некоторое время назад? — напомнил он о ее же собственных словах.
— Помнится, в прошлый раз вы ко мне не прислушались!
— Теперь я решил исправить прежние ошибки, — на лице короля читалось неприкрытое упрямство.
Этот разговор определенно прошел не так, как ей хотелось! Больше принцессе не удалось ничего добиться от собеседника, и возвращалась в свои покои Эллери с задумчивой неохотой, разочарованная исходом беседы.
Разум подсказывал, что рано или поздно отцу придется согласиться. Вступать в противостояние с новым королем, тем самым, рискуя нарушить пока и без того хрупкий мир, не было в интересах ее отца. Он скорее предпочитал иную тактику, до последнего выжидая и подбирая запасные варианты. Но в данном случае ему не было совершенно никакой выгоды в долгом молчании, которое при желании могло быть расценено второй стороной и как отказ. Разве что потревоженная королевская гордость требовала отмщения хотя бы таким нелепым способом?
Словно почувствовав, что своим последним разговором посеял в сердце девушки тревогу, уже на следующий же день король внезапно объявил, что они вместе с Эллери отправляются с долгожданным визитом к давнему знакомому, с которым в свое время они были добрыми приятелями. Время внесло холод в их отношения, на многие годы старая связь была прервана — пока король Тринис не решил забыть старые обиды и первым предложил восстановить прежний мир.
Для Эллери же долгожданным этот визит был потому что одним из подданных короля Триниса был отец Дарии. Новость о скором свидании с подругой смогла немного рассеять печаль принцессы. Она с нетерпением ожидала встречи с жизнерадостной брюнеткой, готовясь поведать той все последние новости и удивительные перемены, грядущие в жизни девушки.
На удивление, они отправились в путь довольно скоро, хотя обычно отцу требовалось куда больше времени на подготовку. А сейчас он спешил, точно его подгоняли какие-то важные дела, требующие срочного разрешения или же перемены мест.
Эллери оставалось только радоваться такой несвойственной отцу спешке. Сама она уже давно засиделась во дворце, ее деятельная натура жаждала приключений и новых встреч.
Или же встреч старых. Но придумать, под каким предлогом и при каких обстоятельствах она могла бы встретиться с Бродягой без ведома короля, девушка так и не смогла. Потому эта запретная мысль робко брезжила где-то на краешке сознания, не смея посягать на то, чтобы превратиться в нечто большее.
