— Меня? — он зацепился за последнее слово, взгляд его, бывший рассеянно-задумчивым, вновь стал цепким и колючим. — Почему ты решила, что цель — это я?
— Я все-таки королевская дочь, а не какая-то пастушка, — с легкой обидой напомнила она собеседнику. — С твоей стороны напрасно думать, что я не сумею сложить очевидное и сделать выводы.
Бродяга на секунду опустил глаза, и Эллери этого хватило.
— Ты знаешь, почему тебя схватили. — Это был далеко не вопрос. — И кому ты понадобился, да еще настолько спешно.
— Это та причина, по которой я так не хотел соглашаться на это путешествие, — кратко отозвался наемник.
Она вспомнила его ярое нежелание ехать в эти края.
— Намения? Здесь живет кто-то из твоих недоброжелателей? Враг?
Его лицо исказила горькая ухмылка.
— Если бы, — тихо прошептал мужчина.
Эллери решила, что если он и сейчас попытается отмолчаться или уйти от ответа, она не выдержит и набросится на него с кулаками, невзирая на все его раны.
Сколько можно загадок!
Точно почувствовав ее состояние, наемник набрал в легкие воздуха и принялся говорить:
— Не Намению я опасался. Все дело в этих землях, в Арке Виши… Много лет я избегал этих мест, не приближался, боясь, что меня заметят, узнают… Что и произошло.
— Так все же кого ты опасался? — нетерпеливо напомнила она. — Это бывшие земли твоего отца?
— Нет. Моей сестры, — кратко ответил он. — Вездесущие слуги которой, судя по всему, нас и схватили.
— Сестры? — недоверчиво переспросила Эллери. — Но для чего?
— Мы давно не виделись, — теперь настала его очередь быть лаконичным. — Вероятно, она не видела другого выхода, кроме как прибегнуть к подобным чрезвычайным мерам.
Эллери только покачала головой, не понимая таких родственных отношений. Конечно, ее собственные отношения с братом трудно было назвать близкими, но… Виной всему служили обстоятельства, а отнюдь не желание самой принцессы.
— Что она сделает с тобой? — осторожно продолжила выяснения девушка. — И со мной?
— Не волнуйся. Она не причинит тебе зла. А мне и подавно, — и вновь его лицо исказила странная ухмылка, которую принцесса приняла за отзвуки испытываемой боли.
— Сильно болит? — она тут же озабоченно произнесла, борясь со смехотворным желанием вновь уложить Бродягу к себе на колени.
— Заживет. На мне все заживает, — кратко обронил наемник, вероятно, все-таки почувствовавший потаенные помыслы девушки. — Или Ваше Высочество хотели бы вновь испробовать на мне свои лекарские таланты? — взгляд мужчины стал заинтересованным, но в глубине его проглядывали смешинки. — А может, не только лекарские, но и кулинарные? Если мои догадки вдруг верны, то я счастлив отсутствию каких-либо ингредиентов для этого.
Эллери так обрадовалась перемене его настроения, что пропустила мимо ушей усмешку в адрес своих кулинарных способностей. И даже, не выдержав, проказливо хихикнула, закрывая рот ладошкой, словно маленькая девочка.
Бродяга же продолжал внимательно смотреть на нее, и под изучающим взглядом синих глаз улыбка принцессы медленно растаяла.
— Что такое? — с небольшим вызовом в голосе, наконец, произнесла она, предчувствуя подвох.
Но вопреки ожиданиям, он не стал над ней подшучивать, вместо этого опуская взгляд, словно отгораживаясь незримой пеленой каких-то невеселых мыслей. Она остро ощутила эту перемену в его настроении, и, огорчившись, попыталась расшевелить собеседника.
— Мы можем выпрыгнуть из кареты! — наугад предложила принцесса. — Или попробовать напасть на похитителей, когда они откроют дверцу.
— Нет нужды, — кратко отозвался он и закрыл глаза.
— Что ты собираешься делать? — озадачилась она. — Ты даже не планируешь пытаться сбежать? — запоздало догадалась она.
— Если мне не изменяет память, впереди долгая дорога. Не мешало бы поспать.
Бродяга не ошибся. Путь и в самом деле оказался не близким, хоть карета и спешила на всех парах, не останавливаясь ни днем, ни ночью. Случались краткие передышки, когда похитители по одному выводили их наружу — и быстро возвращали обратно, словно боясь потерять хотя бы минуту пути.
Бесконечная тряска, жесткое сиденье, скудная еда, тусклый свет и отсутствие всякого движения превратили принцессу в столетнюю дряхлую старуху. По крайней мере, именно так ощущала себя Эллери, когда, наконец, карета прибыла в место назначения.