Свежая и разливающаяся по венам юность не знала такого слова. Когда весь мир расстилается перед тобой разноцветным полотном возможностей и перспектив, кто в здравом уме будет думать о том, чтобы стать небесной служительницей и навсегда позабыть о себе и своих желаний во благо остального мира?
Прежняя Эллери никогда бы не согласилась даже подпустить подобную мысль на порог своего разума. Но у теперешней принцессы слова отца никак не выходили из головы. Первым желанием девушки после выздоровления было увидеть Сапфо, прорваться к нему и заставить любыми способами бороться за свою жизнь. Но после разговора с Гидеоном, она вдруг осознала нечто такое, от чего сама же девушка еще месяц назад пришла бы в ужас.
«Ты приносишь только несчастья мужчинам».
О, с какой радостью она бы отвергла эти слова! Как сладко было бы отмахнуться от них, забыть, выжечь из памяти и продолжить жить, как прежде!
Но не получалось. Они подстерегали ее ночами, когда она без сна лежала часами, уставившись пустым взглядом в нависающий полог кровати, встречали по утрам, отражаясь в зеркальной глади, насмешливо звучали в чужих голосах. Они проникли в нее саму, отравляя кровь, пропитывая каждое произнесенное слово, закравшись в каждую мысль.
И чем дальше заводили ее размышления, тем Эллери все явственнее осознавала — прозревала! — что все произошедшее в ее жизни, то, что еще недавно казалось ей сосредоточением всех возможных бед и напастей, вдруг свалившихся на ее голову, произошло неслучайно. Все — начиная с ранения Бродяги, оказавшимся куда серьезнее, чем кто-либо мог представить, ее стремительное замужество, смерть Оркеса, и наконец, лежащий без сознания Сапфо — теперь обрело причину.
Хотелось выть во весь голос от того, что прозрение настигло ее так поздно. Но крохотная надежда на то, что еще возможно было все исправить, поддерживала в ней иллюзию жизни.
Неотвратимое решение крепло с каждым днем, но принять его не хватало сил. Ей нужно, отчаянно необходимо было увидеть Сапфо! Она больше не могла сражаться со скорбью и отчаянием в одиночку, гадая, не разбудит ли ее каждым новым утром сообщение о его смерти.
Все в замке наблюдали за страданиями чахнувшей на глазах принцессы с отстраненным пониманием. Каждый знал о постигшей ее утрате, и потому чувства Эллери не казались чем-то выходящем за рамки. И никто в целом мире не знал истинной причины ее скорби, не ведал, что каждый новый миг существования в полном неведении от ее сердца откалывался очередной кусочек.
В один ужасный момент Эллери невероятно четко осознала, что сойдет с ума, если своими глазами не увидит Бродягу. И решила, что то самое мгновение, которое она всеми силами оттягивала, все-таки пришло.
Стража перед покоями не хотела ее впускать. Принцессе даже пришлось прибегнуть к угрозам, используя свое особое положение, — чего раньше она всегда старалась избегать — прежде чем заветные двери отворились, позволяя Эллери войти.
В просторном помещении царила особая атмосфера лазарета, витал запах горьких настоек и лекарственных трав. Все предметы были сдвинуты в сторону, осталась стоять только широкая кровать в центре комнаты, да стол со стулом, очевидно, используемые лекарем во время осмотров.
Не успела она со стремительно забившимся сердцем разглядеть неподвижно лежащую фигуру, укрытую теплым одеялом, как на ее пути вдруг возник посторонний мужчина, показавшийся смутно знакомым.
Еще один стражник?
— Я - принцесса Эллери, — она решила не тратить время и величественно приказала: — Оставьте меня одну с Его Величеством.
— Сожалею, Ваше Высочество, — он учтиво склонил голову. — Но я не могу этого сделать.
Она недовольно вскинулась, предчувствуя новую стычку. Да как смели простые воины перечить ей, королевской дочери?
— Я приказываю тебе покинуть комнату! — по недавнему опыту со стражей у дверей она повысила голос.
— Я этого не сделаю, — мужчина прямо выдержал ее взгляд, и при виде его непоколебимой решительности она почувствовала, как гнев от чужого неповиновения, уже не первого за сегодняшний день, застилает глаза. — Пусть даже сюда войдет сам король.
