А вот с кем пришлось сложнее, так это с Ниньи.
Момент объяснения наступил все же раньше, чем надеялась Эллери.
Когда затих иступленный, хриплый шепот девушки, в глубине взгляда няни затаилась горечь. Ее воспитанница, ее любимая девочка, которую она нянчила с самого рождения, солгала ей! Но винить за это старая женщина её не могла.
Чуть помолчав, она очень мягко произнесла, с грустью и пониманием глядя на принцессу.
— Это ведь был Сапфо?
Эллери с упавшим сердцем вскинула на нее широко раскрытые глаза и замерла. В этой пронзительной зелени затаился страх — за того, чьё имя острым лезвием вспороло напряженную тишину.
— Я ведь так хорошо тебя знаю, Эллери, — с нежным сожалением напомнила старая женщина. — Ты можешь ничего не отвечать — я читаю правду в твоем взоре.
Сокрушенная Эллери медленно поднялась с кровати и опустилась перед Ниньи на колени, склоняя голову.
— Что ты делаешь, девочка? — голос няни непонимающе дрогнул.
— Умоляю тебя, — не поднимая головы, тихо начала принцесса, призывая на помощь все небесные силы. — Заклинаю всем, что у меня есть… Прошу, только не выдавай его!
— Поднимайся! — потрясенная женщина с необычайным для её возраста проворством склонилась над девушкой, пытаясь заставить ту подняться.
Но Эллери оттолкнула протянутые к ней руки и еще раз повторила с нажимом:
— Пожалуйста! Я никогда ни перед кем не стояла на коленях. Но готова делать это сколько потребуется, лишь бы ты молчала.
В широко распахнутых зеленых глазах начали собираться слёзы. Она смахнула их небрежно и приготовилась упрашивать няню дальше.
— Девочка моя, — в голосе собеседницы явственно зазвучала боль. Она тяжело опустилась рядом с воспитанницей и обхватила ее ледяные ладони своими руками. — Прости меня! Знаю, что подвела тебя, подвела тогда, когда старая Ниньи должна была стоять на твоей стороне во что бы то ни стало!
— Так ты сделаешь это? Ты никому не расскажешь о том, что знаешь? — не слушая её слов, монотонно повторяла принцесса, как заведенная. Весь её мир сейчас сузился до единственной цели — не позволить никому раскрыть страшную правду.
— Но ты не должна никогда ни перед кем унижаться! В тебе течет королевская кровь, — пыталась её увещевать вконец растерявшаяся Ниньи. — Неужели ты забыла всё, чему тебя учили? Где твоя гордость, Эллери?
— Ради негоя готова пойти даже на это, — бесцветным голосом отозвалась Эллери.
Старая женщина осеклась. На морщинистом лице мелькнули следы запоздалого прозрения.
— Как я могла прежде не видеть этого? Ты ведь любишь его, девочка…
Эллери удивленно застыла, наконец, поднимая лицо к собеседнице. В голове внезапно стало пусто, словно в опустевшем графине, и только одно слово набатом гремело в ней, заглушая любые звуки извне.
«Любовь».
Все это время она не допускала мысли об этом, избегая, заменяя это слово другими, более удобными, менее пугающими: «симпатия», «влюбленность», «привязанность».
Она пряталась от самой себя, боялась повторения прежней ошибки, оттягивала неминуемый миг принятия истины. Но вот это слово прозвучало — и Эллери вдруг вдохнула полной грудью, точно избавившись от незримых оков, все это время стягивающих, мешающих жить в полную силу.
Так вот, значит, какая она — любовь!
Как много раз прежде — сперва маленькой девочкой, затем девушкой — она мечтала, как это чувство войдет в ее жизнь.
Какой простой была жизнь без любви, какой пустой она была! Словно не до конца сложенная мозаика с зияющей дырой сбоку. Вроде замысел мастера виден и понятен, но без этого недостающего кусочка нет красоты. Нет того ощущения, когда не хватает слов и душа рвется в попытке обозреть Прекрасное.
Но Эллери никто не готовил к тому, что любовь может быть такой: беспощадной, жестокой, перемалывающей людей и обстоятельства, толкающей влюбленных на самые безрассудные поступки.
Ниньи что-то продолжала говорить, но принцесса не слышала ни слова, с потрясением принимая запоздалую истину. Ее маленький мир претерпевал очередные изменения. Вот только теперь — наконец-то! — причина изменений крылась внутри, а не шла, навязанная силком, извне.
Ни одна из женщин не услышала, как бесшумно затворилась дверь, открытая оставшимся незамеченным посетителем, решившим так не вовремя потревожить принцессу визитом.
