От усталости львенок уснул. Когда он проснулся, над ним пролетала какая-то птица. Моргая, он следил за ней, и рот его наполнялся от голода слюной. Он вспомнил, как однажды Сараби поймала цесарку и принесла ее. Он долго играл с птицей. От нее так вкусно пахло, но когда он решил откусить кусочек, в рот ему попали перья, и он долго их выплевывал. С каким удовольствием он съел бы ее сейчас, даже с перьями! Но птица больше не появилась.
Зато прилетели другие, острокрылые, огромные, от которых ему хотелось спрятаться. Ему никто не говорил, что они опасны, но он понял это сам. Птицы стали кружить над ним и опускались все ниже и ниже. Это были грифы. Симба вскочил, и они улетели. Продолжать путь у него не было сил. Он лег на горячий песок. Где-то вдали слышался шум огромных крыльев, он приближался. Львенок, дрожа, прижался к земле. От голода и ужаса свет померк в его глазах, и он стал засыпать, чтобы уже никогда не проснуться.
Грифы увидели, что львенок не двигается, и в предчувствии добычи стали кружить над ним. Они готовы были приняться за свою кровавую трапезу, ведь малыш уже не сможет оказать им сопротивление, как вдруг чей-то визг заставил их остановиться.
Прямо на грифов несся кабан Пумба, на спине которого сидел суслик Тимон. Они так заигрались, что ничего не замечали вокруг.
– Эй, Пумба, смотри! Грифы что-то нашли. Давай-ка вспугнем их! – крикнул Тимон.
– Давай, – согласился Пумба. – Терпеть не могу этих могильщиков. Так и ждут чьей-нибудь смерти. Даже подумать страшно, что однажды они склюют и меня.
И он во всю прыть, визжа, помчался на грифов, подбадриваемый другом. Они остановились у неподвижно лежащего львенка.
– Смотри, Тимон! Мертвый львенок! – воскликнул кабан.
Тимон спрыгнул со спины Пумбы и подошел к Симбе.
– Потрогаю льва, потом всем буду хвастаться! Я его даже издалека боюсь, – сказал Тимон, тронув львенка за нос, и вдруг отскочил. – Он жив!
– Давай отнесем его к нам домой, – предложил Пумба.
– А зачем? – спросил суслик. – Ведь это лев, хищник!
– Да, лев, но только маленький.
– Значит, когда он придет в себя, он спокойно позавтракает нами! – возмутился Тимон.
– Ну, что ты, Тимон! Он ведь еще малыш.
– Да, пока малыш, но если мы его спасем, он может вырасти. Интересно, как он отблагодарит нас? Съест на завтрак или на обед? – не унимался суслик.
– Успокойся, Тимон, это зависит от того, как мы его воспитаем, – сказал Пумба. – Ведь он сможет защищать нас. А врагов у нас много.
– Наверно, ты прав, – согласился суслик. – Давай взвалим его тебе на спину и отвезем домой.
Львенок был хоть и небольшой, но для Пум- бы эта ноша была тяжеловата. Он едва дотащил Симбу до реки. Как можно осторожнее он сбросил его на землю. Львенок зашевелился. Пумба и Тимон на всякий случай отошли подальше.
Вода, около которой он оказался, привела Симбу в чувство. Он коснулся языком живительной влаги раз, другой, а потом стал жадно пить. Утолив жажду, он осмотрелся. Рядом с ним стоял кабан бородавочник и какое-то маленькое забавное животное. Они с интересом глядели на львенка. Симбе понравился зверек, который, похоже, не был особенно напуган.
– Ты кто? Что ты здесь делаешь? – спросил он Тимона.
– Вот так новости! – ответил тот. – Это тебя надо спросить, что ты здесь делаешь! Вообще-то я суслик. Зовут меня Тимон. А как твое имя?
– Симба! – ответил львенок. – Где я?
– Разве не видишь? – сказал кабан. – Ты в самом чудесном месте на земле.
Симба посмотрел вокруг. Место действительно было замечательное. Это был подлинный рай. Река, около которой сидел львенок, так и манила прохладой. Здесь были песчаные отмели, на которых лежали, греясь в лучах солнца, черепахи. На берегу росли акации, инжир, финиковые пальмы, переплетенные лианами, в глубоких заводях омывали свои ветви пальмы. За рекой тянулась скалистая гряда, и необъятные просторы таили в себе волнующие запахи и следы диких зверей. Эти запахи напомнили Симбе, что он голоден. Когти голода, словно колючки, все сильнее впивались ему в живот. Он чувствовал дразнящий запах мяса, исходящий от Тимона и Пумбы. Но их нельзя было съесть, ведь это они спасли ему жизнь. Что же делать? Он застонал.
