К поискам нужной нам квартиры я приступила задолго до их приезда (прошлогодний вариант с квартирой Ольги повторить не получилось, так как за это время она ее продала), но делом это оказалось очень трудным. По объявлениям я чаще всего попадала не на хозяев, а на фирмы, занимающиеся подбором жилья. Они брали «за работу» еще одну месячную плату за квартиру, хотя она и нужна-то мне была всего на месяц. То есть выходило, что вместо одного месяца мне пришлось бы оплачивать два. Это меня не устраивало категорически.
В итоге я нашла необходимую мне двухкомнатную квартиру через женщину, работавшую в моем же магазине. За весьма умеренную плату ее соседка-пенсионерка согласилась на этот месяц переехать к сыну.
За день до приезда Санни и Стэна, я поехала наводить порядок в квартире. Бабушка уже давно жила одна, так что сами понимаете: холодильник насквозь провонял квашеной капустой и чесноком, плита сплошь залита пригоревшим маслом, а пол в квартире не мылся Бог знает сколько лет…
Грязные коврики, испорченные продукты и прочий хлам я вытащила на балкон, а все остальное попыталась привести в божеский вид. На отмывание квартиры ушел весь день, и к вечеру руки у меня просто отваливались.
На следующий день я поехала в аэропорт, встречать мужа и Стэна, прилетавших из Южной Кореи. Стэн уже полгода там отслужил, а мой муж как военный до нового места службы всегда добирался бесплатно, поэтому и в Хабаровск ему проще было ехать именно через Корею.
Я снова волновалась, как школьница. Это сложно объяснить, но когда не видишь близкого человека так долго, то его появление сравнимо с новым знакомством. За целый год все мы хоть немного, но изменяемся. К тому же происходит отвыкание от голоса «вживую» (по телефону он у всех звучит несколько иначе), внешнего вида, привычек…
Санни вышел из зала прилета, волоча за собой огромный чемодан. Следом шел Стэн.
Мы с мужем долго стояли, обнявшись, когда его друг дал о себе знать, скромно покашляв в кулак:
– Я – Стэн. Мне Санни про тебя много рассказывал. Очень приятно познакомиться, – представился он.
– Мне тоже. Я тоже про тебя много слышала. Добро пожаловать в Россию, – сказала я с гостеприимной улыбкой.
Добравшись до квартиры, мы распаковали чемоданы, и пошли на кухню ужинать:
– Ну что, Стэн, готов к знакомству с Россией? – поинтересовалась я бодренько.
– Ага! Холодно у вас тут, но я вещей теплых набрал.
– Да разве это холодно?! У нас еще и морозов не было толком, – «успокоила» я.
– А я привез кое-что, сейчас покажу! – воскликнул он радостно и убежал в свою комнату. Вернулся через минуту, вызвав у меня бурные овации и смех.
– Это… это что?! – наконец спросила я, утерев слезы, выступившие от хохота. Стэн стоял в маске, закрывающей все лицо, с прорезями для глаз и носа. – Ты банк грабить собрался?
– Это – маска для горнолыжников! Она лицо хорошо согревает, – почему-то обиделся он. – А еще я шапку хочу купить, такую, как у вас многие носят: мохнатую и с ушами.
– «Ушанку» что ли? – уточнила я.
– Ну, я не знаю, как она по-русски называется, но, наверное, да.
– Ладно, завтра съездим на ужин к моим, а послезавтра – за «ушанкой», – пообещала я.
На следующий день мы приехали к шести часам к маме, где нас уже ждал накрытый стол. Она наготовила массу всяких закусок и горячего.
– А что ЭТО такое? – немного брезгливо поинтересовался Санни, незаметно указав на «заливное».
Должна заметить, что мама моя некоторое время тому назад временно (в промежутке между рейсами) работала посудницей в приличном хабаровском ресторане, где и научилась готовить весьма интересные блюда, которыми баловала нас время от времени. Все они получались красивыми и очень вкусными, не говоря уже о моем любимом «заливном», которое я просто-таки обожала: сооруженное чередующимися «слоями» из бульона и майонеза, украшенное аккуратно выложенной петрушкой и кусочками морковки в виде сердечек… Ммм, – вкуснотища! Да и на столе среди всего прочего это блюдо выглядело прямо-таки роскошно.
